Она нашла источник резервов.

Она его потеряла.

Но успела сообщить мне. Это главное.

С Белым Божеством было проще. Этот оказался еще более недоверчивым. Мне понравилось, как за его внешним страхом скрывается сталь. Обычно все наоборот.

Пыталась затащить к нам. Не вышло. Решила действовать мягче и попыталась выйти на разговор. И тут он обломал мне все зубы. Насильственные методы тут явно не годятся, а от щадящих он умело сбегает. Забавный зверь. Очень нужный.

Потеряла на какое-то время.

Нашла. Вместе с резервацией Первых, которую случайно нашел он. Заблудился. Если явлюсь в истинном облике - будет переполох.

Забросила ее к Первым. Она выжила. Ну еще бы. Поняла теперь во всей полноте, как быть богом.

Оказывается, мрази пронюхали ситуацию и стремились заполучить "редкий экземпляр". А тут им повезло и он сам пришел к ним в руки. Идиоты. Не будь они так "удачливы", я бы о них и не узнала.

Экземпляр уже сам мечтал выбраться, поэтому тут у нее проблем не возникло. Хоть что-то идет гладко.

Притащила на корабль. Не знаю, что с ним делать.

Он, похоже, знает. Но молчит. Или ничерта он не знает, но умело скрывает.

Действует на нервы.

Мои рады. Я одна не понимаю чему?

За нами увязались Первые. Интересно, кто инициатор?

Планов никаких.

@темы: Рания, sceal'ta

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Засыпать, не насытившись - самая тяжкая пытка и самый мой великий мазохизм. Знаю, что это жрать нельзя, что яд. Но уже вкусила и, чтоб было не так противно, нужно еще. Больше.
Но я засыпаю голодной.
То ли дурацкая, то ли спасительная сила воли.
Освобожденный был не таким, он мягче. С ним легко. Ты больше похож на Дориана - холодный, жгучий ветер. И себе на уме, как Белое Божество. Тут больше, чем просто боль.
Приходи.
Поговорим на равных, как ты и хочешь. Если я еще не разучилась.

@темы: Рания, sceal'ta, Tyrant

---

Ну давай, давай, посмотри на меня. Ну что же ты. Ты же так хотела увидеть свое отражение. Так хотела увидеть схожую боль. Свою ты унять не можешь, так давай, уйми мою. Ты же это любишь. Это твое любимое занятие. Смотри, я так же безумен, так же брошен всеми, так же одинок, так же не знаю, кому доверять. И, черт побери, я так же велик! Смотри! Смотри на меня, сука!! Почему ты отворачиваешься?!.... Ничего, это ничего. Я приду за тобой, ты ведь это знаешь. Я приду и ты получишь все, чего так хотела.

@темы: sceal'ta, Tyrant

---

сказка для детей

Звери склонили головы пред самым крупным и сильным, расселись вокруг, замерли в ожидании.
Сканируя каждого, по очереди, ядовитым взглядом, она ищет изъяны.
Воцарив тишину, слушает их дыхание.
Пытается уловить каждый их шепот костями.

Где-то далеко за бортом бушует, ставший темно-зеленым, океан.
"Я бы не стал доверять стоячим водам", - говорят звери.
Но самый крупный и сильный бесстрашно ныряет в глубины, уходя под толщу, и выныривает стрелой, растягивая тонкие губы в оскале, щуря довольные кислотно-зеленые глаза.
Вода стекает с ее волос и кожи потоками.

Звери состязаются в шутливых битвах, кроша палубу неосторожными ударами. Их руки и лезвия летают, их глаза сияют яростью, своими движениями они начинают шторма.
И самый крупный и сильный поднимается на палубу, легко покачивая в руке свое лезвие, что тяжелее ее сплетенного из мышц тела.
"Покажи нам", - говорят звери и она выбирает одного.
Расплескавшаяся по деревянному настилу кровь - это урок.
Она учит их превозмогать боль, усталость, ужас.
Нагло и бесстрашно идти против самых страшных врагов.
Зверям уже никто не обломает клыки.
Зверей уже не посадят на цепи.

А потом они учат ее.
Она принимает, она отдается им, падает в их объятия.
Дориан научил ее никогда не забывать, даже в порыве гнева. И никогда не останавливаться.
Охотник научил ее выслеживать. И никогда не быть пойманной.
Рейк научил ее осмотрительности. И никогда не показывать слабость врагу.

И вот она наконец слышит.
Смутный шорох на границе бытия.
Там, куда не достигает даже взгляд пронзительных зеленых глаз.
Лишь вода у горизонта подернута тонкой рябью.

"Ты вошел в мои владения", - говорит она и ее голос разрывает чью-то голову.
"Это всего лишь тень", - говорят ей ее звери.
"Ты пришел ко мне", - говорит она и кто-то падает на колени.
"Он тебя даже не знает", - вторят звери.
"Ты останешься здесь", - приказывает она.

И вот он уже идет, неверными ногами, оставляя за собой шлейф ужаса. Ища широко открытыми глазами источник зова, ища остатки разума. Он идет. Не сворачивая, вперед.

Звери замолкают, затихают, опускают глаза, повинуются.
Чтобы впиться в горло новоприбывшему, чтобы растерзать его, и воскресить его, и поставить его вровень с собой.

Был еще один, кто научил ее стоять на своем. И никогда не позволять сомневаться в своих приказах.

И он идет.
Новая жертва.
Новый ученик.
Новый бог.

Идет, в руки сильнейшего из хищников.

@темы: Рания, sceal'ta

---

А потом кто-то крадется сзади и осторожно кладет руку на плечо.
А потом кто-то предстает пред тобой, такой живой.
А потом ты чувствуешь такой знакомый и резкий запах.
А потом ты проводишь рукой по такой теплой коже.
И ты снова понимаешь.
И ты снова вспоминаешь.

И вот снова меркнет мир. И вот тебя снова хватает железной хваткой и швыряет туда, где так пронзительно по-настоящему.
И ты не веришь. Не хочешь верить, рассудок еще хочет существовать.
Но ты проваливаешься в забытье, ныряешь в пропасть. И там - поразительная ясность, живейшая плоть, истинное дыхание, единственная правда.

А потом ты сдаешься. Сдаешься во власть испещеренного противоречиями праведно-порочного. Единственного настоящего посреди круговорота этого проклятого и лживого, мнимого, что казалось реальным.
Все наоборот.
Теперь ты снова это понимаешь.

Ты ощущаешь это каждой своей костью, каждым своим нервом, согласно этому бурлит кровь в каждом твоем сосуде.
И ты хочешь остаться.

А потом кто-то шепчет на ухо: "Что, уже успела расслабиться?"

Выходит из-за твоей спины, кружит, заглядывая в глаза. Улыбается так тепло и жестко, прикасается так сдержанно и бесстыдно.

"Ты уже успела забыть?"

@темы: sceal'ta, Освобожденный

---

Еще немного - и мой мозг взорвется нахер к чертовым ебеням и разлетится красными осколками во все стороны. Где куски кости будут просвечивать через кровищу, где месиво из мягкого вещества будет стекать по стенам отвратительными плюхами, и все это сверху польет кровавый фонтан. Как сироп на шарике пломбира.
Отчего? От невыносимости счастья. Оно слишком огромно, чтобы я могла вместить его в себя. Оно раздирает. Рвет просто.
И самое страшное что? Что я ебала это останавливать.

Помогло бы, если бы я всандалила литр, встала ровно, раскинула руки в стороны, задрала голову, как та Привратница и заорала бы громко-громко, и долго. И проорала бы все, что копошится, и разрывает, и накрывает, и повторяется.
Помогло бы.
Отпустило бы очень быстро.
Но я не хочу. Нееееет, я не хочу:3
Мне интересно.

---

На моих веках высыхает кровь. Слезы уже не смывают ее.
Пальцы рук онемели, словно опущенные в ледяную воду.
По телу разливается пламя.
Я горю изнутри.
Я горю.
Пылаю, разлетаюсь обрывками.
Судорога сковывает сердце.
Дыхания нет.
Оно больше не нужно.

Услышь меня.
Не прекращай это.
Слышь меня!

---

The End.


Бесконечные шторма и затишья - в будущем и позади.
Запретное, о чем нельзя говорить.
Нельзя вспоминать.
Нельзя. Иначе подхватит холодным ветром, унесет бурной водой. Впечатает с разгона в стену, которая рухнет под натиском тела и вопля.
Стоять в обломках долго невозможно - начинаешь либо строить, либо хватаешь тот, что поострее.

Бездонные глаза смотрят в небо. В них - небо.
Рот открыт, обнажены зубы в беззвучном крике.
Крик нарастает внутри, неслышимый.
Голову сжимает обруч боли и вожделения.

Тело давно в агонии, усталое тело.
Израненное тело.
Тело с вросшими внутрь ранами.
Изорванная в клочья душа, истрепавшаяся в шторм.
Прохладная ладонь ложится на лоб.

Большее, чем можно выразить.
Большее, чем можно уместить в один миг.
Большее, чем можно вспомнить.
В будущем - разложенное по частям, подписанным и подсчитанным.
Вот здесь ты становишься ближе, чем надо бы.
Здесь ты усмиряешь ураган.
Здесь ты переворачиваешь небо вверх дном.
А здесь - ты отражение.

В будущем.
Не сейчас.

Сейчас я хороню демонов - моих и твоих.
Чтобы воскрешать их время от времени.
Чтобы история превращалась в песнь, что будет вечно звучать в вопле небесам.



The Beginning.

@темы: sceal'ta, Освобожденный

---

А у нас в жилах течет всего лишь красная кровь. Низменная красная кровь.
Не тот божественный яд, что временами лучится из наших глаз, зеленится голодом.
Всего лишь красная липкая субстанция, теплая.
Не тот ледяной поток, что вышибает мысли.
Присущая животным, зверям - никак не сверхлюдям.
Не тот волшебный эликсир, что вселяет силу и одухотворяет.
И нас не поймать, не посадить на цепь нужды, в оковы ломки.
Мы кажемся, может быть, слабее, но мы свободнее.
А значит, нам выбирать - от чего и когда взорваться, разлететься на куски.
Вы говорите, что мы разрываемся от своих низменных,мелочных пороков, не то что вы, вестники высшей цели без изъянов.
В вас говорит ваша зависть.
Зависть к зверям, что имеют резервы, и ваши в том числе и не имеют зависимости.
Имеют вас.
Вы сами хотели бы обрести хотя бы часть этой власти над самими собой, правда?

---

сказка для детей

Воин с мечом наперевес защищает слабую девушку.
Ангел уносит с поля боя обгоревшее тело.
Сонм ангелов поет победный гимн в честь демона.

Девушка держит на ладони мир...

Они проходят друг через друга, переплетаются словно змеи.
Чьи хвосты берут начало в Недрах, а головы упираются в Вечность.

@темы: sceal'ta, Освобожденный

---

сказка для детей

Маги, воины и звери.

Их держали здесь уже довольно долго. Довольно долго - значит на беду пленителей. Значит покорность уже начала переходить в ярость.
Сначала они играли с этими полоумными. Позволяли им измываться.
Ее раздели, поместили в камеру, приковали длинными цепями. Время от времени сверху открывался люк и на холодные камни лила ледяная вода. Она стояла, пока вода не доходила до шеи. Потом ложилась на нее и держалась на поверхности, натягивая цепи, держа на себе их тяжесть, почти касаясь лицом бетонного потолка. Иногда они пускали воду и тут же перекрывали ее, та успевала дойти лишь до икр. Тогда она снова садилась на пол, снова обхватывала колени руками. И ждала. Они пытались сломить ее ужасом, холодом, голодом, изнурить... Однажды они запустили в камеру дикого волка. Черная тварь учуяла добычу, ходила кругами, принюхивалась, прицеливалась, готовилась напасть. Добыча перегрызла волку горло.
Иногда верхний сегмент одной из стен отодвигали и она видела его камеру. Он стоял у решетки, прямо за которой стена обрывалась в ее камеру, прикованный, чтобы не отводил взгляд и истекающий кровью от регулярных побоев. Скорее всего, многие кости были сломаны. Однажды ему в бок показательно всадили нож. Он не поморщился. В эти моменты они просто смотрели друг другу в глаза, разделенные решеткой и высотой.
Что еще придумают, твари? Когда-то их арсенал пыток должен был закончиться. Они пошли бы по второму кругу, и, в осознании собственной никчемности, допустили бы роковую ошибку.
Но они придумали кое-что новое.

Сильга стояла у зеркала, осматривая свое обнаженное тело. Истощенный, посеревший скелет. На осунувшемся лице горели огромные зеленые глаза. Глаза были единственным, что осталось от нее.
- Сволочи... Умные. Знают, куда бить. Нас выращивали как зверей, как хищников. Скажи мне, похоже на то, что я способна раскидать свору этих поганых шакалов?
Она цедила сквозь зубы. Говорить было сложно. Губы покрылись болезненной коркой.
Он стоял рядом. Эти двое не стеснялись друг друга. Они уже давно вообще ничего не стеснялись.
- Тебе надо есть.

В один из дней их просто забрали из камер, когда оба уже были без сознания. Очнулись они, сидя за столом в уютной комнате. Одетые в удобную одежду. На столе возвышались кувшины с водой, вином и блюда с едой. Издевательски поблескивали свечи. Мучителей рядом не было.
Прошла минута молчания, полного презрения, после чего он смахнул рукой на пол содержимое стола. Новый виток пыток. Иллюзия конца. Иллюзия милосердия.
Потом их переселили в покои, оборудованные дорогой мебелью, выдали больше одежды и каждый день приносили еду. Никаких цепей, никакого надзора. Удобное вроде бы время для ответного броска, но еду носили молчаливые слуги, на выходе из покоев стояла стража, а сил не было.
Первым решением было напасть моментально. Кто кого отговорил - уже оба не помнили. Но об изменении решения не жалели.
Снова ждали.
Прошла неделя или около того. Она почти не притрагивалась к еде. Она затаила демонов глубоко внутри, не ища ни поддержки ни мести. Она все еще ждала следующего этапа. Он же настаивал, что нужно использовать возможность по полной.

- Есть? Конечно. А может быть, для нас откроют тренировочную комнату?
Ей хотелось кричать от ярости. Орать, крушить стены, вырывать сердца из грудей этих уродов... Собственное отражение удручало сильнее ощущения слабости.
От былой мощи остался скелет.

- Я выведу нас отсюда. Если накопить сил, я отражу их атаки. Но мне будет нужна твоя помощь.
Он всегда был чудовищно спокоен в обращении с ней. Железная выдержка, самоконтроль - десятилетия медитаций, тренировок и работы в военном командовании. Чего еще ожидать от охотника на магов - даже в подобной ситуации для него главным был порядок.
- Ты был прав. Убивать. Убивать этих сволочей. Зря винил себя.
Она была бойцом другого рода. Этот род черпал силу в боевом безумии, накале ярости, который не оставил ее и сейчас. Разве что вылиться ему было некуда. Да и атрофия мышц не способствовала.
- Сильга...
- Я уже насиделась в клетках. Это образ моего существования - сидеть в клетках, - она сплюнула на пол, - Катар создавали не для этого.
- Катар?
- Нас с рождения натаскивают на живую плоть. Учат ненавидеть ее, уничтожать ее. Нас вытачивают, словно изваяния. Делают нас идеальными, делают нас бессмертными, но не для сидения в чертовых клетках, не для этого! Я бесполезна теперь.
- Ты научилась человеческому ведению боя за время...
- К дьяволу твою защиту и сраные реверансы!...
- Может, попробуем?
Он шагнул в кровати, с треском вырвал деревянный столб, поддерживающий каркас балдахина, словно то была тонкая ветка дерева, замахнулся и саданул им по дверному проему. Столб выдержал. Тогда он вырвал еще один и кинул его Сильге.
- Серьезно? Этим?, - первая за это время усмешка окрасила ее лицо. Она повертела деревянное подобие "меча" в руке, - Ни баланса, нихрена.
Вместо ответа он встал в защитную стойку со своим "мечом" наперевес, легко держа тяжелый кусок древесины в одной руке.
Она же обхватила свой двумя руками, как привыкла держать двуручник...

Несмотря на истощение, внутренний огонь все же разгорелся в ней. Она нападала стремительно, мощно, хотя иногда позорно промахивалась. Все же слабость рук давала о себе знать. Но она этого уже не замечала. Не помнила. Ни слабости, ни промахов, ни того, кто перед ней...
Такова была особенность боевого ража этого рода - он сжигал сознание дотла. Оставляя только зверя, обученного обращаться с оружием. Терзающего и разрывающего даже куском древесины. В какой-то момент он понял, что уже не контролирует ход боя, а лишь обороняется, причем, она оттесняла его к стене, зажимая в ловушку. Ее осунувшееся лицо исказила ярость, каковую он еще не видел. Ее глаза теперь по-настоящему пылали. Ее тело было подобно снаряду, презирающему преграды. Оно вспомнило движения, даже фантом былой мощи словно соединился с этим обтянутым кожей скелетом. Тренировочный поединок переходил в намеренное уничтожение.
Его спасло то, что он никогда прежде не сражался с Катар и даже не видел их. Не считая ее. Он даже не видел еще своими глазами, как сражалась она. Именно это незнание зародило в нем суицидальную мысль произвести обманный маневр с обезоруживанием и захватом. А дальше его спас только ее истощившийся резерв сил и замедленная по сравнению с обычным состоянием реакция. Оказавшись спиной к нему, крепко прижатая рукой за шею, она просто обмякла, а потом сползла на пол.

Примерно через полчаса она пришла в себя. Был это обессиленный обморок, или отключение организма после битвы, о возможности которого она рассказывала когда-то - или же - и то и другое сразу?
Она резко села, схватилась за голову, потом начала в ужасе озираться, словно ища известного только ей врага.
- Ты как?
Ответом был абсолютно одуревший, полный настороженности взгляд. После ожесточенных боев Катар теряли не только сознание. А еще и память.
Для истощенного существа, истратившего остатки сил на бой, она вела себя сейчас довольно активно. Слишком активно.
- Ты в порядке?, - он обнял ее за плечи.
- Что произошло?
Теперь была его очередь насторожиться.
- Поединок, Сильга, - он кивнул на брошенный на пол столб.
- Поединок?, - она все так же озиралась. Она знала - если она только что была в отключке, значит был бой. Значит враг рядом. Начало и ход боя стирались из памяти намертво.
- Ты... не помнишь?

- Мы берем на себя больше, чем можем выдержать. Точнее, выдержать-то можем... Короче, уже после наступает предел.
Она привела себя в порядок, услышала пересказ произошедшего, согласилась поесть и пустилась в объяснения.
- Знаешь, что делает зверь? Он может истратить последние силы на охоту. Умереть, но прокормить потомство. Либо умереть, защищая. На этом его предназначение оканчивается. Мы - звери. Не обманывайся обликом - мы действительно ближе к животным. Это заложено природой, плюс нас так воспитывают. Потом посылают простив армий. Одного против армии. Не ухмыляйся. Ты не знаешь о нас, мы не выходили из-под земли. И твое счастье, что не знаешь.
- Я думал, это что-то вроде секты или... ордена.
- Нет, это в крови.
- А потери памяти?
- Плата. Такое уже было со мной ни раз.
- И многое забываешь?
- Нас отсеивают еще детьми. Выпускают в дикую местность, по одному, но под присмотром. Кто-то не проходит в воинское сообщество, не справляется с врагом. Чтобы дальше вести нормальную жизнь, не обязательно помнить собственное исступление. Оно... осложняет. Поэтому перед первым боем всем дают отвар, который выбивает из памяти последующее. Те, кто обречен на мирную жизнь, просто забывают неудавшееся посвящение и больше никогда не берут в руки оружие. Но все мы становимся... деформированными и после каждой схватки теряем воспоминания. Только вот они этого никогда не узнают.
- Выходит, ты не помнишь, как убиваешь?
- Иногда помню. Когда убийство не требует выложиться на полную. А теперь я даже этого не смогу... Их слишком много.
Она обхватила колени руками и опустила голову.
- Ты можешь биться по-другому, я видел. Ты же служила в Фироне.
- Не могу. Черт тебя подери, и не хочу, - она подняла взгляд, - Сейчас наша единственная надежда, помимо твоих талантов - мое исступление. Согласись.

В какой-то момент - после этого разговора, скорее всего, конечно же подслушанного, - пленители решились на новый виток. Теперь уже зная, с кем имеют дело. Катар? Нечто новое. Впрочем, она разболтала достаточно.

Она открыла глаза и увидела закопченный потолок. Откуда-то разило жаром. Руки и ноги не слушались. Цепи, конечно же. Зато она помнила, что произошло.
Они ворвались в покои, заполнили все каким-то туманом и она отключилась. Вот так вот трусливо они приволокли ее сюда и приковали к этому столу. Разделочному, видимо.
- Что, очнулась, деточка?, - довольная рожа того самого ублюдка, что выловил их еще в городе, склонилась над ней.
Повертев головой, скованной железным ошейником, она увидела охрану.
- Молчишь? Ну молчи... Катар. Ты все же больше интересный образец для изучения, чем пленница. Так я и думал. Не переживай, твоему рыцарю уже сообщили о твоей смерти, - он повертел изогнутым ножом для вскрытия перед ее лицом.
- Он сотрет вас в порошок, - ответила она, выплюнув сгусток крови.
Маг скептично приподнял брови.
- Выпотрошит ваши грязные туши, - уверенно добавила она и замолкла. Больше из ее уст не упало ни звука, пока мучитель осматривал тело и пробовал на нем свои препараты, прежде чем перейти к изучению внутреннего строения.

Он очнулся там же, где и упал. В покоях. Ее рядом не было. Спустя какое-то время пришли высшие маги и сказали, что она мертва. Насмехаясь и пророча скорую смерть и ему. Старые знакомые, отыгрывавшиеся за былое. Только вот, ослепленные чувством неуязвимости, не озаботились о защите. Да даже если бы и озаботились...
Он поверил им. На свою беду они были убедительны. Стирая кровь с ножен превосходного меча, забранного у мертвеца, он с наслаждением вспоминал, как вскипала их кровь и потоком вырывалась из вен. В момент, когда нечего терять, охотник на магов обрел всю свою силу, что таилась под тоннами вины, самобичевания и клятв о том,что больше никогда...

Сквозь бормотание ублюдка и скрип пера по пергаменту, она услышала суматоху в наружных помещениях. И лишь довольно прикрыла веки. Так она и знала. Так она и говорила.

На пять биений сердца комната очистилась и от мага, поспешившего разобраться в происходящем, и от охранников, последовавших за ним. Осталась Катар. Без присмотра, но надежно прикованная цепями и перевязанная ремнями. Надежно. Разумеется.
Она резко дернулась всем телом, головой и обеими руками вперед. Под дичайшим натяжением стальные оковы опали, словно сухая трава.

Она в спешном порядке обшаривала шкафы и полки в поисках хоть какого-нибудь стоящего оружие. Ранее она нашла простую белую мантию и одела ее. Сраные маги. Одни ножи, которыми только в зубах ковырять... В это время в комнату влетел молодой парень в рясе мага, видимо, ученик. Запнувшись на ходу, он выпучил глаза и выставил перед собой руки, в попытке защититься.
- Не бойся, не обижу, - прошипела Сильга, хватая его за волосы и вытаскивая в коридор.

Вокруг полыхал огонь. Пытаясь поджечь беглеца, маги поджигали свой же замок. Разряды, треск и вопли слышались откуда-то сверху. Сильга остановилась, пытаясь сориентироваться. Эпицентр битвы приближался. Не веря в интуицию, она все же отметила, что он знает, куда идет.
Ученик, вися словно мешок в ее железной хватке, одурело озирался по сторонам, ища поддержки. И было от кого ждать - маги и их охрана были повсюду. Замерев, окружив себя защитными барьерами, они не решались нападать на Катар. "Умные" - снова отметила она про себя.
Волоча заложника за собой, она продвигалась навстречу звукам битвы.

Коридор вперед и лестница наверх справа. С которой скатилась сначала голова пленителя, потом его окровавленное тело. Лязг стали, пробивающей доспех - и тишина. Тяжелые шаги.

- Отпусти его, Сильга, или сверни ему уже шею.
- Не могу. Как только убью - на меня сразу нападут.
- Понял.
Взяв разгон с середины лестницы, он тараном налетел на ученика, отрывая ему скальп, который остался в руках Сильги, пронося мертвого уже ученика мимо нее и, прикрываясь им как щитом, он оказался лицом к лицу с толпой врагов, так и следовавшей за ней по пятам и постоянно пополнявшейся. Давая ей время метнуться к лестнице и подобрать себе оружие.

Стены содрогались от грохота выпускаемых заклинаний, который теперь обрушились на невосприимчивого к магии охотника.
А сзади уже подходила смерть во плоти - живой скелет в белом похоронном балахоне, заляпанном кровью и сажей, в руке которого покачивался такой привычный двуручник.

@темы: sceal'ta, Освобожденный

---

Раздвигай горизонты. Пробуждай забытое.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

сказка для детей

- Чего ты уставилась туда, Рания?
Посреди игры она встала из-за стола и отошла к борту корабля. И уже минуту стояла там, вглядываясь в туман. За столом остались лорд Рэйк и Охотник.
- Жду гостей, - не оборачиваясь ответила она, - Вернее, одного гостя, - довольно пояснила она, увидев их удивленные лица. Сладострастие в ее голосе могло означать что угодно - коварный замысел, желание убивать, плохое настроение, хорошее настроение, скуку и собственно само сладострастие. В последнее время она вообще не разговаривала иначе. Может быть, только наедине с Дорианом. Никто этого не слышал, в любом случае.
- Тебе нужно ждать своих гостей именно сейчас?, - нетерпеливо спросил Охотник, поерзав на стуле.
- В самом деле, Рания, - усмехнулся Рэйк, - Тебе незаметно от нас прислали весточку о приезде дальних родственников?
Мужчины рассмеялись. Один - скучающе, второй - с тревогой. Кто на этот раз?
- О нет, - не оценив шутки юмора, отвечала Рания, - Это я послала весточку. И он откликнулся.., - закончила она на выдохе и снова уставилась в туман.

- Кто?
Рэйк понял, что намеки не помогут и спросил прямо.
Рания оторвалась наконец от борта и, подойдя к столу, склонилась над ним. Задумчиво склонив голову, она тонкими пальцами подхватила фигурку, стоящую на доске, и опустила ее на другое поле.
Рэйк нахмурился. Он-то думал, эта сумасшедшая давно забыла ход игры; и то, что они вообще играли.
Охотник довольно потер руки. Его ход.
- Тот, кто нам поможет.
- Нам надо помогать?, - не отрывая взгляда от доски, спросил Рэйк.
- Ты чертов воин, Рэйк. И ты тоже. Посмотрите на себя. Посмотрите на нас. Ярости в нас хоть отбавляй. И силы. Теперь нам нужен стратег.
- Я не понимаю эти дурацкие человеческие игры, - Рэйк сложил руки на груди, решив, что это камень в его огород, - Я привык бороться и думать на поле боя, а не над чертовой дощечкой с деревянными фигурками.
- Люди играют вдвоем, - поправил его охотник.
- Конечно, тебе ли не знать...
- Прекратите оба. Ее нежные уши не должны слышать ваши перебранки.
"Ее?". Мужчины проследили за взглядом Рании. Конечно. Привратница. Все так же висит на кожаных ремнях. Более чем странный способ смягчить конфликт, но тем не менее оба заткнулись.

Тишина тянулась.
- Если ты сию же секунду не скажешь, кого ты, мать твою, собралась притащить сюда, я выбью все до одного твои прекрасные белые зубки, - вспылил Охотник.
Эту шутку Рания поняла.
- Того..., - она снова пустилась в свой очередной танец по палубе, говоря нараспев, - Кого ты можешь назвать демоном в обличии праведного существа, моя радость, - она подскочила к Охотнику, потянулась через его плечо к другой фигурке и отправила ее на следующее поле, - Того, кто хотел бы быть лучше, но может быть только...
"Хуже" - подумали оба.
- Прекраснее, - восторженно закончила Рания.
"Одно и то же", - подумали они снова.
- Демон-стратег..., - хмыкнул Охотник.
- Охотник-психопат, - передразнила его Рания.
- Ты вообще можешь говорить понятно?, - вскинулся Рэйк.
На этот раз она оказалась за его спиной.
- Я обожаю, когда могу таким образом подколоть тебя, мой косноязычный лорд.
Рэйк смущенно хмыкнул.
- Я ненавижу вас обоих, - пробурчал Охотник себе под нос, размышляя о следующем ходе.
Рэйк же, в отличии от него, ходил быстро и почти не задумываясь, и, как ему казалось, совершенно правильно.

Рания резко сорвалась с места и снова впилась в перила борта, кроша их ладонями. Вдали показался путник. Он виднелся темным силуэтом вдалеке и шел прямо по воде, как могло показаться на первый взгляд. На самом же деле он видел под ногами твердую тропу, а по краям - деревья. Вокруг же бушевал зеленоватый океан. Тропа начиналась под его шагами и обрывалась за ним. Таковы пути, проложенные Ранией. Для своих.
- Кем он будет здесь?, - спросил охотник, тоже заметив силуэт.
- Собой, радость моя. Тем, кем на самом деле хочет быть.
- Тебе мало слуг?
- О нет, это не слуга... он встанет вровень со мной. Но тебе не стоит ревновать, радость моя, - Рания оскалилась.
- А мне стоит?, - поднял голову от доски Рэйк.
- Решать тебе, - она обернулась, не снимая оскала.

- Добро пожаловать! Я ждала тебя!, - выкрикнула Рания приближающемуся путнику и взмахнула рукой. Путник поднял голову. Увидел ее. И ускорил шаг. Не пугливый. Как же восхитительно.
Спустя минуту он уже поднялся по мосткам и взошел на палубу. И только теперь увидел, что находится посреди открытого моря и в довольно странной компании.
- Не бойся, тебе тут все рады, - видя его смущенный вид, промурлыкала Рания.
Гость взглянул ей прямо в глаза, стараясь хоть немного понять это странное существо. Ответов не было. Тем не менее, Рания отметила смелый, суровый взгляд. Быстро же он берет себя в руки.
- Я еще не до конца понял, кто ты и совершенно не понимаю, кто они.
- О, не переживай, у нас будет очень много времени на знакомство..., - Рания ласково взяла его под локоть. Как ей казалось, это должно было успокаивать. На самом же деле гостя в третий раз прошиб холодный пот. Впрочем, вида он уже не подал.
- Я представлю тебе всех. Это Охотник. Моя боевая сила, хоть по нему сразу и не скажешь. Лорд Рэйк к твоим услугам. Боевая сила иного... вида. А так же мудрый наставник и кладезь знаний, - она пафосно обвела руками присутствующих, - Господа, вашему вниманию - поборник правды, выжигатель скверны и неоднократно командир армий. Освобожденный. Можете называть его так.
- У меня есть имя.
- Прибереги его для меня, моя радость, - Рания почти повисла на своем госте, благоговейно заглядывая ему в глаза.
- Ты сумасшедшая..., - Охотник взялся за голову.
Рания удивленно вскинула брови.
- Ты действительно привела его сюда.
Рания оглядела крупную фигуру и великолепные, идеально сидящие доспехи гостя.
- Ты совершенно и абсолютно ничего не понимаешь в мужчинах, радость моя.
Рэйк безмолвствовал. Если у охотника за счет его придури хватало сил возмущаться, Рэйк был подавлен и шокирован, что бывало с ним считанные разы за всю его тысячелетнюю жизнь. За блестящими доспехами гостя, его светлыми волосами и рыцарской статью скрывалась тварь, подобной которой могла бы быть лишь сама Рания, наверно. К тому же, скорость, с которой она решилась позвать его...
- Они оба мои почетные советники и верные друзья, - проговорила Рания, обращаясь к гостю, которого уже пожирала чуть ли не влюбленными глазами, - Можешь крыть их любыми возможными ругательствами и гонять на пинках... Если сможешь тягаться, радость моя.
Внезапно на мостках за ее спиной вспыхнуло высокое черное пламя, из которого явился Хэлл.
- Дайна хочет тебя видеть.
Он обратился исключительно к Рании, не удостоив остальных даже взглядом.
- А это Хэлл, мой яростный привратник, - пояснила она стремительно обернувшемуся на голос гостю, - С ним лучше не шути.
Гость и Хэлл смерили друг друга ненавистными, тяжелыми взглядами. Потому как увидели друг в друге то, что ненавидели больше всего - притязания на ее душу.
Тем не менее, оба имели железную выдержку. Все таки, свихнувшаяся богиня умела выбирать союзников.
- Скажи ей, чтобы подождала. Мы еще не закончили знакомство, - коротко ответила она Хэллу. Тот моментально скрылся.
Переведя дух и приложив ладонь к внезапно закружившейся голове, она продолжила, вернув игривый тон:
- Мои Темные явятся позже. Они заняты. Наводят порядок в одном чудесном месте. Их тоже можешь гонять на пинках. Но лишь потому, что я тебе позволила. Тебе все понравятся, уверяю. Доиграй за меня. А то наш любезный лорд категорически проигрывает, я не могу дальше унижать его. К тому же мне нужно вниз. Видишь ли, Госпожа Надменность желает удостоить мою скромную персону своим..., - она уже удалялась на нижнюю палубу, когда гость остановил ее, нагло схватив за руку и развернув к себе.
- Ты не назвала себя.
- Что? Ах, да. Владелица всех Резерваций, Предела, человеческих и не только душ, Госпожа Барн-Мора и Морана, единоправная Богиня Тьмы, можно просто Рания. К твоим услугам, - она манерно поклонилась, обворожительно оскалилась и поспешила скрыться.
Глядя ей вслед, гость поймал себя на мысли, что ему начинает здесь нравиться.

"Побыстрее отделаться от надменной выскочки и продолжить сие приятнейшее знакомство, - думала Рания, отправив Хэллу мысленный сигнал и шествуя по коридорам нижней палубы, представляющей из себя невообразимо огромный комплекс помещений, - Нас становится еще больше. Как же хорошо все складывается...".

@темы: Рания, sceal'ta, Освобожденный, Тьма

---

Желание секса - показатель того, настолько ты жив.
Ты можешь быть долго время бледной обескровленной тенью, но рано или поздно свежий поток вольется в тебя и ты забурлишь алым. Сладостная горечь заполнит до краев и хлынет вовне.
Тут ты и заметишь, что былое повторяется. Почти те же лица, почти та же история.
Но уже в новом качестве. Настолько ново и настолько сильно, что вышибает зубы.
Настолько восхитительно, что бурлящие родники рождаются там, где ранее крошилась высохшая пустыня.

Как будто бы и не было этого муторного перерыва на "нормальность".
Так оживают мертвые.

Связано ли это с чистым и великим? С чувствами? Да, но они всего лишь прилагаются. Приятный бонус.
Похоть - вот что первостепенно. Похоть животная, демоническая.
Инстинкт охотника, загоняющего добычу.
Загоняющего себя.
До следующего возрождения.

---

(с)

Что до дорог, напарник, что до путей -
то здесь вполне известное дело:
если осенью ты ступаешь на трассу, иди до конца по ней,
не бойся мороза, ливней и злых вестей,
только не возвращайся, как бы ни надоело.

Потому что если сойти с полдороги, пойти назад,
потеряешь себя среди тропинок и объездных.
Кто не уходил в октябре - так что он знает про ад?
Что он знает про страшные сны?

Только если ждут - за тысячу километров,
то, наверное, можно дойти до конца - под дождем и ветром.

Потому что у тех, кто свернул, не дошел,
кто собой не вернулся - шаги у них слишком легки,
и становятся плечи сжатыми, напряженными,
на лице проступают тени, на спине позвонки.
просто осенью те, кто храбрился летом,
вдруг становятся замороженными,
завороженными,
и пока другие, отдыхают с детьми и женами,
у этих волосы становятся седоваты,
пальцы тонки.

Даже если смеются - то как-то надломлен смех.

Так что жди меня, жди, как ждешь.
И тогда я вернусь к зиме.
Я собою вернусь к зиме.

Что же до того, как я добралась, ответствую - хорошо,
потому что тому, кто не знает страха, все нипочем,
потому что любой бандит ли, маньяк - такому смешон,
потому что настоящая смерть
стоит за его плечом.

Потому-то все это - автостоп ночной, прыжки с высоты,
никогда не причинят такому вреда.
Потому мне легко и петь, и смеяться, и темы мои просты,
только одного не делай, пожалуйста, никогда:

если будешь обнимать меня горячо -
не заглядывай за плечо.

Что до города, друг мой, то он подарил мне ключ,
серебристый ключ с разводящегося моста.
На мосту этом ветер особо зол и колюч,
в облака проглядывает звезда.

Над башкой полно облаков - размотанных лент,
что дрожат туманом посреди бесконечной темени.
Феи здешних мест одиноки и пьют абсент,
запоздалых прохожих кружат в лабиринтах времени.

Что до нас, мой свет, то не спрашивай ни у кого -
ни у карт, ни у гадалок, ни у зачарованного кристалла,
потому что, если честно, то я боюсь одного -
невозможности изменить то, что судьба нам нарисовала.

Потому что если судьба выравнивает дороги,
бантиком завязывает узлы,
то мы с тобою - отчаянны.
Да.
И злы.

Потому что на любую судьбу есть прием - вот лома навроде,
потому что мы с тобой не волки, но и не овцы.
Потому что если мы с тобой - ошибки природы,
то природе явно не поздоровится.

Потому что, когда мы с тобою беремся за руки,
бытие начинает трещать и дымиться.
Потому что мы с тобой - если вместе -
сильнее, чем мойры и их спицы.

Потому что сколько бы ни было шрамов на лбу
от знакомых граблей - ты знакам плохим не верь:
потому что мы сами нарисуем себе судьбу
и в стене волшебную дверь,

и пойдем по ней - дорогой желтого кирпича,
и знакомая смерть выглядывает из-за плеча,
и большие звезды горят над северным ветром,
только пусть в руке моей будет твоя - привычна и горяча,
даже когда я за тысячу километров.

---

сказка для детей

Рания.

- Интересную историю ты рассказал мне про того распятого. Может быть, лишиться половины тела, половины лица и возможности перемещаться - это все, что нужно. Все, чего не хватает для апогея. Но кто сможет сделать это со мной? Кто?

Обезображенное женское тело тело было подвешено на длинных кожаных ремнях, оплетающих запястья рук и разводящих их широко в сторону. Ноги по большей части отсутствовали. То. что от них осталось, оканчивалось обломками костей и рваной кожей. Голова была запрокинута назад, нижняя челюсть была выбита. Крови было не много, кровь была заботливо собрана и стерта. Ничто не должно марать тело и лицо, их должны узнать. Длинные пальцы и сейчас нежно скользили по коже и остаткам волос изуродованного существа, приводя их в порядок.
Напротив распятой стояла ее точная копия.
Рания любила свои изображения, будь то статуи или подобного рода инсталляции, издалека напоминающие паука в центре прорванной паутины.
Рания любила играть в игры со своими врагами.

Громадный корабль с квадратной палубой тихо покачивался на зеленоватых безбрежных волнах. Тяжелое серое небо нависло над бесконечностью. Легкий ветер обвевал близнецов - божественного и содеянного. На мостках, уходящих с палубы в никуда, появился Охотник.
Медленным бесшумным шагом подойдя ближе, он безмолвно вопросил.
- Ах... Это мой дворецкий, если хочешь, - ответила Рания, лишь на миг обернувшись и продолжая прихорашивать подвешенное тело, - Она будет встречать приходящих. Правда похожа?
Охотник обошел существо, вглядываясь в искаженное ужасом и яростью лицо, сравнивая. Подыгрывая в этой безумной игре.
- Несомненно.
Рания сладко улыбнулась.
На мостках появился Дориан и тенью проскользнул во внутренние помещения корабля, удостоив близнецов лишь коротким взглядом. Он уже успел насмотреться до этого.
- Видишь ли, они все еще ждут предела моих сил. Приходящие будут видеть, что предела нет, - Рания бережно расправила черный поток волос своего близнеца.
- Где ты ее взяла?
- Создала из плоти свою копию. Стоило больших трудов придать этому мясу такую схожесть со мной, чтобы даже в подобном виде она была узнаваема, - приблизившись почти вплотную к телу, Рания вдохнула запах кожи и довольно прикрыла глаза, - Даже запахи скопировала. Для особых гостей. Есть ведь и те, кто захочет снять ее отсюда, - ее лицо озарила двусмысленная ухмылка.
Охотник молчал.
- А остальные... А остальным она передаст мое послание. Будет выглядеть так, будто бы я его и передаю, - по-детски искренне рассмеявшись, она продолжала, - Я могу сравнять с землей город, отправить в небытие целый мир, прикончить бога... А представь что могу я, истерзанная до подобного состояния, но все еще живая? Представляешь, как я буду мстить?
Охотник медленно кивнул:
- Она может мыслить?
- Нет. Только передавать мои послания.
- А если они захотят выяснить, кто это сделал?
- Пусть. Пусть передерутся, пусть обвинят друг друга, заодно и вскроют множество тайн.
- Умно. А что будешь делать с теми, кто увидит ее... то есть тебя такой?
- Ничего.
- Они расскажут остальным. А ты, значит, будешь скрываться?
- О нет, я буду "призраком", их мстительным "кошмаром", - она снова усмехнулась, вдыхая чистый воздух, - А вы не будете ничего отрицать и ничего подтверждать, - проговорила Рания, вглядываясь в бесконечность, - Боги мы в конце концов или нет?

@темы: Рания, Hunter, sceal'ta, Тьма

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

И нет пристанища ему.
И нет преград.
И смерти нет.

А впереди у нас - бесконечная дорога.
С редкими остановками - залатать раны.
Я стала такой же, как ты - бездомной.
Теперь и мне нельзя останавливаться.
Мы как боги - все хотят нас лицезреть.
Нас не желают выпускать из вида.
Нас хотят контролировать.
От нас хотят помощи.
Мы же хотим лишь покоя.
Чтобы наконец наступил долгожданный покой.
Раньше мы искали покоя в смерти.
Но смерть так же далека от нас, как наш дом.
Поэтому сейчас мы ищем покоя под низкими кронами деревьев, в стылых пещерах, в оставленных домах, на берегах ядовитых стоячих водоемов.
Там, куда не сунется больше никто.
В таком аду, где не выживет никто, кроме нас.
Мы убегаем, вечно убегаем.
И мы вечно гоним добычу.
Мы - охотники, и мы - звери.

@темы: Рания, Hunter, sceal'ta