Тело жжет дикая температура. Пришибленные мысли спутались в комок, внутри головы угли, горячий воздух выходит с тяжелым дыханием. Минимум лекарств, чтобы застопорить процесс и вперед. Позже, в выходные, свалит лихорадка.
Недосып. Тело налито свинцом, разноцветные пятна перед глазами, сверхчувствительная кожа, боль от любого прикосновения, галлюцинации. Кофе, на ноги и вперед. Вечером свалишься, лишь переступив порог дома.
Страх. Тревога держит в тисках, перерастает в панику. Дрожь, пересохший рот, тахикардия, ноги не слушаются. Матерный монолог про себя и вперед. После - не важно, успех или нет - полное одурение в голове.
Голод. Острые иглы в желудке, голова в тумане, злоба. Пара затяжек и вперед. Потом не сможешь есть еще три дня.
Боль. Режущая тварь, сгибающая пополам. Никаких стонов, просто считаешь шаги. Один. Второй. Вперед.

Всю свою жизнь я существую на одной только силе воли.

---

сказка для детей

Idalir

Они встретились. Это случилось. Это оказалось бесповоротным. На волосок от гибели ухватились за руки друг друга. Случайно нашли того, кто укроет от грозы, удержит от прыжка, не даст сгинуть - теперь уже навечно. Отринув темноту, открыли глаза и узнали друг друга. Старые знакомые. Не друзья, не враги. Те, кто всегда смотрел друг на друга с презрением. Те, кто считал друг друга безумцами и слабаками. Теперь стали единственным спасением.
А позже появился вопрос "Почему раньше не?". И ответа не нашел ни один.
И увидели они друг в друге собственные отражения. Одинаковые. Такие же. Безумные. Сильные.
Была ли это судьба? Думаю, судьба сама не ответит на этот вопрос.
Но теперь они есть.
Две души, слившиеся в одну, богоподобную.
Чувствующие друг друга, как самих себя. Ненавидящие друг друга, как самих себя. Но теперь неотделимые.

@темы: sceal'ta, Idalir

---

сказка для детей

Vodury

Клочок каменной тишины посреди бушующего города. В такую погоду никто не хотел вылезать из Ветра. Сюда, наружу, не долетали ни музыка, ни голоса. Все скрыла серая завеса дождя и густой туман. Только за спиной порой мелькали отблески фар, со стороны дороги. Солнце утонуло в потоках воды, его бледный свет рассеялся под прохладным ветром. Два мрачных каменных изваяния застыли под потоком. Одно - с накрытой капюшоном головой, другое - присевшее на высоком постаменте, изготовившееся к прыжку. Они смотрят друг на друга. То ли изучают, то ли тихо разговаривают. Если и есть какие-то шорохи - их скрывает шелест дождя. Сейчас они кажутся тенями, несуществующим сном, но при этом ощутимы даже на расстоянии. Но вот первая поднимает руку, убирая намокшую прядь волос под капюшон, лица ее так и не видно. Вторая все так же надвижима, со сложенными за спиной громадными крыльями и длинным мечом в опущенной вниз руке. Она опирается на одно колено, пригнув голову и выслеживая цель. Змеиные глаза смотрят не моргая, по ним бьет дождь. На недвижной маске лица заметен зарождающийся оскал. За спиной длинные волосы переплетаются с плащом, колышимые ветром. Именно таким, какой дует сейчас. Поза кажется выжидающей, но заметна тотальная напряженность и готовность. Сейчас она хищной птицей бросится на проходящих мимо или взмоет в небо одним мощных взмахом сильных крыльев. Статуя сделана на славу, над ней работали не один год. Она смогла передать то хищное, животное величие, которое есть у оригинала. И даже непередаваемая мимика - передана.
Рания стояла напротив и разглядывала саму себя. Каждый изгиб, отполированный до блеска, каждую вытесанную из камня мышцу, каждую складку бушующего за спиной плаща. Даже морщины на холодном лице. И шрам.
Один в один.
Снова надолго застыла в неподвижности - то же ожидание броска в мнимом спокойствии, те же кислотные змеиные глаза, правда меч покоится за спиной, а крыльев сейчас не видно. Иногда в шуршании дождя будто бы слышится резкий шепот...
"Вот и дождалась. Здесь меня почитают как Богиню. Почему же порой хочется раздробить ее на мелкие кусочки? Теперь это мой предел. Здесь я должна быть целостной, идеальной в апогее своей силы… Как давно это..."
Та, что из плоти и крови, поднимает ладони к лицу.
"Но в чем то я сильнее, даже сейчас. Прошлая не знала, что такое подняться из пепла. Она не могла знать, что такое потерять все. Она не знала, что такое копить силу по частям…"
Дориан умеет быть тихим, как призрак. Тише дождя. Когда нужно.
Присутствие не обязывает ни к чему.
"Что, мой молчаливый дух? Снова наблюдаешь за мной и покорно ждешь?»
А вслух:
- Она была слабее меня.
Дориан молча кивнул.
- А скажи мне..., - наконец обернулась она, - я не помню, как ты умер.
Его вечная ухмылка:
- Моя смерть была невыразительна и бесславна.
- Как и моя. Как и моя..., - тихо, на выдохе проговорила она статуе.

...вся земля, все деревья обгорели. Некогда цветущий и дышащий светом лес превратился в настоящий ад. Откуда-то издалека доносились приглушенные туманом вопли. Все равно им уже не помочь. Сейчас ты пытаешься спастись - и вот ты уже сам бросаешься на живых. Таково забвение. За спиной километры сгоревшего леса, порушенные дома, обвалившиеся замки, трупы, трупы, трупы... Как же одиноко последнему из своей семьи, последнему находящемуся в рассудке среди этого безумия. Среди этого ядовитого тумана и этой бездонной пропасти, в которую все рухнуло. Все, за что мы так боролись. Черт побери, мы так боролись! Нет даже Рании, у которой можно было бы попросить защиты. Нет даже Мортис. Нет дома. Нет Богов.
Дыхание предавало. Руки предавали. Он шел из последних сил. Куда? Зачем? С черного меча на черную землю капала кровь. С одежды и волос падали ошметки мяса. Но он нападал снова и снова, потому что им не было конца. Они появлялись из тумана, а он зарекся не сдаваться, пока жив. Сейчас он был слишком яростен. Слишком, для вечно спокойного Дориана… В конце концов он получил таки смертельный удар. Взор залила льющая из раны в голове кровь и он упал, больше не видя. Последний из Темных, последняя надежда...

А сейчас он стоит рядом с ней и, ухмыляясь, смотрит ей в глаза.
- Хватит, Рания. Буря идет. Все уже там, и нам пора.

@темы: sceal'ta, Vodury

---

Это что-то вроде простого любования с воплями "не подходи, сссука!!!". Пара метров - идеально. Не ближе.

---

Рожден во мгле, в коконе из тончайшей, но крепкой паутины. В боли и страданиях. В темном грязном подвале, скованный цепями. С присосавшимися к нему трубками для сбора крови.
Рожден бог.

---

сказка для детей

Annam.

Глаза - осколки предгрозового неба. Шарят вокруг, ищут. Судорожные и пустые одновременно.
Ищут то, чего все равно не найти. Но не останавливаются. И видят.
Прозревают.
Всего лишь мелькание неясных теней. Там, где их быть не должно. Не здесь, не сейчас.
Но они отпечатываются в памяти мгновенно. Остальное - прочь. И вот уже из мельчайших фрагментов складывается картина. Четкая и ощутимая так же, как кровь, приливающая к коже.
Все не здесь, не сейчас.
Я не здесь, не сейчас.
Вот оно.
Настоящее.

Мы смотрим на них. Мы смеемся.
Или только кажется.
Мы никогда бы не стали смеяться.
Они так жалки...и все же.

А, собственно, мы не смотрим на них.

Мы не можем насмотреться друг на друга.

@темы: sceal'ta, Annam

---

сказка для детей

Двое.

В ночном небе взрываются огромные сияющие цветы. Они взрываются вокруг. Они взрываются внутри. До боли бьет бешеный выплеск энергии. Стоишь, не двигаясь. Напрягаешь все мышцы - чтоб не снесло к хуям. А внутри, как и снаружи - бешеный хаос. У него нет порядка и ритма - это тихий ураган чудовищной силы. "Не упасть" и "ебаныйврот" - две единственные мысли в одуревшей голове. Рядом глаз не сводит с меня Четвертый. Он контролирует процесс, насколько может. Вернее, он так думает. Остальные - на расстоянии. Они улыбаются, хлопают друг друга по плечам и поздравляют с успехом сей затеи. Но это нихрена не праздник. Это преддверие апокалипсиса, начало конца, сырая могила...
...Впрочем, я не говорила, что для нас.
Я останусь здесь, конечно же. На сутки и больше. На сколько надо. Потому что кто, если не я? Кто будет гулко отдаваться эхом в пустых коридорах и не смыкая глаз следить за любыми изменениями? Кто будет гонять любопытных, отводить глаза, отвечать на твои звонки, так, чтобы тебе это понравилось? Нет уж, если это будет кто-то другой, я буду ревновать. К этому чудовищу, которое ты создал. Оно мне нравится. Пусть взрывы не кончаются. Я сделаю так, чтобы их не заметил никто.

@темы: Лидер, sceal'ta

---

купи диктофон, сука. купи. диктофон.

---

сказка для детей

Тьма

29. 04. 13

Где эта девочка с глазами волчицы? Я ни разу не видела.
Только с недосыпа - когда кожа натягивается и глаза как чужие. Но это не считается.
Я ведь видела волчат на фото. Читала в книгах. "У этой девочки глаза волчонка". Такая будет рвать зубами до последней капли крови. Это избитая, уничтоженная, лишенная, изнасилованная, убитая...
Меня, конечно, все это не постигало. Но морально я умирала очень много раз. Очень много раз.
В глазах "волчонка" больше нет страха, хотя он предшествовал. Нет боли, нет злобы, нет печали - только звериный голод. Когда ты пал, но в тебе есть животное начало - ты уже благороден.
Сколько я была в бешенстве на грани и за гранью помешательства, рычала низко и гулко, рвала руками и зубами...
Взгляну в зеркало.
Но нет, это обман. На меня даже в эти моменты смотрит бессмысленная добрая клуша.
Но где-то же они есть, эти зверолюды. Их не могли же придумать.
Но ведь и в других я не видела. Я видела на фото, я читала в книгах, но в жизни не встречала. Была у меня знакомая волчица - ходила на четвереньках, лазала по деревьям, ела змей живьем и справедливо выла на луну. Но глаза были не волчьи. Скорее весело-куриные.
У всех падших в глазах либо тупость, либо наглость, либо одновременно.
Но должна же быть где-то эта девочка-волчонок.
Хотя, во мне живет ее часть. Но не щенок, а взрослая волчица. Самка, защищающая свое потомство. Странно, откуда она взялась - меня никогда не защищали и мне никогда защищать было некого. Но она есть. Она бросается на обидчика "деток" и срывает с него кожу, вырывает кости, рывком огромной лапы выпускает всю кровь сразу. Она может ждать, гнать и выслеживать сутки, годы. Она говорит "ты обидел - ты умрешь".
В такие моменты я не смотрю в зеркало. Может как раз в такие моменты...
Может это она и есть...

@темы: sceal'ta, Тьма

---

сказка для детей

Про тебя.

Я не сделала это сразу. Теперь придется ловить отрывками. Но лучше уж так.
Было плохо. Иногда такое случается.
Уж не знаю, что там произошло, или не произошло ничего...теперь не узнать. Ты помог раньше, чем я успела разобраться.
Говорят, нужно не бояться падать. Нужно искать дно пропасти, исследовать ее глубину. Только там можно найти опору и начать карабкаться по стенам.
Я не успела.
Больно уж жестки были стены, о которые я билась в полете, больно уж сгущался мрак, больно сильно ветер свистел в ушах. А полет все не кончался. Я ждала удара об землю с нетерпением - бессмертие позволяет. Никто не умирает, падая на жесткие камни персонального внутреннего ада. Я ждала развязки.
Но меня поймали в полете и вытащили на верх. Поставили на ноги. Правильно ли это?
Впрочем, когда-то разве ты делал что-то неправильно?...

Ты давно ходил за мной, я видела. И слышала. Ты как Мортис - она тоже выжидает момент падения, чтобы подать руку. Ты же больше любишь просто наблюдать.
Я уже рассуждала об особенностях твоей помощи другим. Иногда в ней нет коварства и жажды собственной наживы. Но нет и ничего более. До сих пор не понимаю, зачем ты это делаешь.

Люблю воду и жар - они заглушают мысли. Но в тот день мысли наоборот вспыхнули кровавым цветком.
- Помоги мне!
Я смеялась. Стояла, смотрела на себя в зеркало и смеялась. "Делать ему что ли больше нечего...", - думала я. Еще думала о тех, кто не приходит без зова. И о тех, кто не приходит даже на зов. У нас так принято. Так нас закаляют.
Впрочем, я не успела додумать эти разгоряченные жаром мысли. Уже почти освободилась от одежды, чтобы подставить усталое тело струям воды, когда почувствовала прикосновение. Холодная, твердая ладонь на спине. От которой расходилось тепло.
Наверное я вздрогнула.
- Ты же хотела помощи?
Неверие. Шок. Давно пора бы привыкнуть - но все равно шок.
- Черт возьми, да! Да!

Мы стояли спина к спине. Я чуяла обнаженной кожей ткань твой одежды. Чувствовала затылком твой затылок. Чувствовала опору.
- Мы никогда не умрем, помнишь?
Опору, благодаря которой можно расслабиться наконец.
Тело отозвалось моментально - я почуяла сдерживаемую неделями усталость. Мне требовалось срочно опереться на что-то, немедленно. Тело отказывалось держать само себя.
Не помню как, но я просто наклонилась вперед и прислонилась лбом к зеркалу, держась руками за раковину.

Внизу текла вода, переливаясь прозрачными брызгами. Видимость загораживало облачко пара на зеркале от дыхания. В этот момент я потерялась окончательно и просто закрыла глаза.
Сколько я так стояла? Сколько ты был со мной? Не вспомнить никогда.
Но в какой-то момент я резко очнулась. Очнулась от всего - и от кошмарного полусна, и от усталости, и от грызущей тоски. Выпрямила спину, расправила плечи. Посмотрела на себя в зеркало.
А о чем я, собственно, переживала? О чем горевала?
Теперь я смеялась над собой пуще прежнего, но уже без горечи, не болезненно, с чувством освобождения. И с теплом, которое осталось со мной.

Наверное, когда нибудь я пойму, как ты проводишь месяцы без сна и отдыха.

@темы: Лидер, sceal'ta

---

сказка для детей

Город

Я не могу понять, что я люблю больше - тебя или то, что ты делаешь со мной.
Ярчайшая бетонная серость. Светлейшая.
Чистейшая грязь.
Здесь вместо воздуха пыль, изжаренная на солнце. И я жадно дышу ей.
Здесь даже в ночи, в тишине, во сне в глубинах сознания отдается глухой скрежет металла. Шум заводов - равномерное стучание, дьявольский бит. Шорох бумаги в тонких пальцах, стук набоек по зеркальному паркету, телефонные звонки со всех концов во все концы, голоса власти и подчинения, голоса властителей и жертв - и тех, кто посередине, скрип шин по асфальту, мягкое хлопание дверей. Я слышу их всегда, ежеминутно.
И запахи... бесконечно множество ароматов, которые стали моими до такой степени, что жуть берет. Во-первых, это пыль. Все таки здесь ею пропахло все. Пыль и асфальт. Сухие, шершавые, горячие запахи. Приятнее запаха домашнего пирога. Ну и конечно же неповторимое, нигде больше не существующее сочетание запахов бензина, табака, духов, вина, кофе и медицинских препаратов. Запахи, которые вызывают одновременно ужас, благоговение и бешеную эйфорию. Ожидание. Готовность. Сосредоточенность.
Здесь все пропитано контрастами. Мертвая серость асфальта и бетона - и яркие зеленые вкрапления растительности. Ночная тьма - и свет ярче солнца, заливающий город. Животный ужас - и теплота "семьи". Дикое напряжение - и ощущение, что тебя несет теплый поток. Усталость, давящая на виски - и дичайший избыток сил. Здесь все гармонично в безумии, приятно в контрастах. Здесь жизнь и смерть идут рука об руку - и их слишком много. Слишком много всего, чтобы когда-нибудь насытиться.
Здесь вечный фестиваль с бесконечным количеством мелькающих невиданных существ и изысканных блюд - остановиться невозможно, что-то всегда несет вперед - хочется попробовать все, прикоснуться ко всему. Здесь никогда не останавливается жизнь, никогда не отступает смерть. Даже во сне.
Город-мечта, город-монстр, город-убийца.
Город, который чуть склонил голову в почтительности перед нами. Всего лишь чуть - он никогда не опускает ее.
Город, дышащий жизнями.
Город, впустивший нас.

@темы: город, sceal'ta

---

Хотели разврата и крови? Вот вам разврат и кровь. Стойте, куда же вы?

---

сказка для детей

Dorian

- ...Да что она мне сделает?! Ха! Пора прекратить бояться их, этих лжецов и ничтожеств! Почему я все еще стою здесь, а?, - парень перепил. Или переупотребил. Минутой раньше он залез на стол и начал свою пламенную речь, - Они - ничтожество! Ну давай же, заставь меня заткнуться! Тварь!
Все глаза в зале были обращены к нему - чьи с любопытством, чьи со страхом, некоторые с согласием.
- Я буду делать, что я хочу и говорить, что хочу! И ни одна из этих самовлюбленных сволочей...!, - он пошатнулся, но успел выставить ногу, чтобы не упасть, смешно балансируя руками.
Поглощенные вдохновенной тирадой, никто не заметил, как сзади буквально подкралась Рания.
- Они пугают нас, потому что мы это позволяем! Конец тирании! Конец их лжи!
Люди начали обмениваться заговорщицкими взглядами, мол "смотри, сейчас его сотрут в порошок". Согласные нервно напряглись. Но Темная лишь прошла мимо, остановившись всего на секунду. Великий оратор наконец заметил ее - черную тень, проскользнувшую за спиной.
- Видите? Видите?! Они сами нас боятся!
Речь набирала страсть и силу, но вскоре запнулась, правда всего на мгновение. Словно из ниоткуда в тесном кружке людей, собравшихся вокруг "революционера", появился Дориан. Спокойно уселся в моментально освобожденное кресло напротив говорящего. Покачал в руке бокал, медленно отпил вино, глядя прямо в глаза оратору.
Дерзкий выскочка после короткой заминки сразу же перешел в наступление:
- Что, будешь сидеть и пялиться? На большее не способен, трус? Как я и думал.
По залу прокатился тихий ропот. Если равнодушие Рании удивило, то присутствие и змеиное спокойствие Дориана не оставляло никаких сомнений в грядущей кровавой бане. Те, кто знал его, не зря сравнивали его с налетающим шквалом. Он был патологически спокоен - до поры до времени. И набрасывался резко и точно, устраивая локальный ураган. Нужно было лишь дождаться момента.
- Ну так слушай! Прихвостень сумасбродной бабы, которая может нападать только на слабых, трус! Меня так просто не возьмешь! Вам лучше бы убраться самим - или ждать расправы! Потому что мы больше не позволим вытирать об себя ноги! , - теперь он обращался к собравшимся вокруг, страстно вскинув руки, - Пора сбросить гнет, показать им, кто хозяин в этом городе! Кто со мной?
Ответом ему была тишина. И бури не последовало. Все это время Дориан внимательно слушал, выказывая полную заинтересованность, словно смотрел спектакль. Не сводил глаз с гвоздя программы и порой спокойно кивал, как политик, осознающий значимость перемен.
Парень ждал совсем не такой реакции - ни от зала, ни от злейшего врага. Он проглотил слова, готовые вырваться и тревожно огляделся. В пьяной голове что-то начало проясняться. Сначала он шарил глазами по залу, ища поддержки, а потом выжидательно уставился на Дориана. Нервно сглотнул. Вблизи можно было видеть, как его лицо покрылось крупными каплями пота.
Дориан не двинулся. Он почти восторженно ждал продолжения.
Спустя тянущееся вечность мгновение сделал новый глоток из бокала и отставил его с сторону, на ближний стол.
Зал напрягся в ожидании броска, боясь пропустить его.
Но темный лишь сцепил руки в замок, так и не сводя змеиного, пожирающего взгляда с жертвы.
Это было страшнее любой бури, любого шторма - выдержать этот взгляд мог даже мало кто из Темных. Взгляд, который пробирал и порабощал волю. То, что жертва видела последней. Палач заносил секиру и набирал размах. Он пугал внутренней чудовищной силой, силой магической природы, от которой невозможно было спастись. И люди знали это.
В полной тишине люди вокруг сделали характерный жест, который делают, провожая покойника в последний путь. Их забавлял страх, медленно, но без остатка поглощающий парня. Люди тоже порой бывают голодны. Люди идут за сильным.
Парень неосознанно сделал шаг назад, ступил в пустоту и чуть не упал со стола, но успел качнуться вперед и вцепиться в край столешницы руками.
- Эй, вы чего? Я еще жив. Я еще не умер..., - моляще простонал он дрожащими губами, полураспластавшись на столе, не имея смелости разогнуться или шевельнуться. Загнанно огляделся в очередной раз, ища теперь уже спасения. Не нашел его. Резко бросил взгляд на Дориана, как будто получил пощечину, но тот был так же недвижим.
- Я... я просто уйду, да? Ты не посмеешь... Пожалуйста...
Теперь парень трясся всем телом, глаза его одурели, он слабел. Дориан превратился в монумент. Наверное, в первый раз его жертва успела попросить о пощаде. Но пощады быть не могло, и жертва это знала. Чувствовала каждой клеточкой тело, всей полнотой сознания. Кроме этой мысли не осталось ничего.
- Нет! Тебе меня не взять, ублюдок, нет!, - голос прозвучал не с последней яростью, а с дикой мольбой. С мольбой о возможности более легкой смерти.
Дальнейшее произошло слишком быстро - парень стиснул зубы, выбросил вперед трясущуюся руку, схватил лежащий на столе нож и резким движением перерезал себе горло.

@темы: sceal'ta, Dorian

---

сказка для детей

Город

Всегда в ожидании смерти, в ожидании приговора. Сдохнем в любую минуту, как собаки сдохнем, без эстетики и почестей. Не просто в ожидании, в готовности. Мы знаем, за что, но все равно не хочется. Никому ведь не хочется. Но нам весело. Когда так долго ждешь ее, безжалостную, надоедает.
Каждый день - как последняя вечеринка, на которой можно все. Как последний безумный карнавал. Поэтому нам можно все.
В этом мы похожи - и черные зловещие тени и черно-белые строгие фигуры. В этом мы одинаковы. Это нас притянуло друг к другу. Теперь мы ждем ее вместе. Вместе нажираемся, сеем вокруг себя хаос, рвем глотки, любим... пока нас не позовут. Высшая необходимость или эти двое... Мы как солдаты на вечном посту, готовые вырвать свои задницы из любого теплого местечка по первому зову, а головы - из дурманящего тумана безумий и препаратов. Стоит только позвать.
А они... а их мы не знаем. Эти двое нам чужды, хоть мы и знаем их с самого начала. Они спокойны. Кажется, они могут управлять смертью. Звать ее когда нужно и отводить, если нужно. Кажется - они сами - смерть.
Никто не знает, или не хочет признавать, как дрожат они. Как рыдают и скорбят, как будто мы не ждем смерти, а уже мертвы.
В наших сердцах - ярость и жажда, в их - вечная панихида.
"Мы никогда не умрем, дети", - говорят они. "Вы уже мертвы", - мысленно добавляем мы.

@темы: город, sceal'ta

---

сказка для детей

Город.

Ты приходишь к нам. Ты хочешь знать наши тайны. Ты отчаянный герой или заблудшая душа. Для тебя наши коридоры - это полоса с препятствиями, ведущая к победе. На самом деле это твой гроб.
Отваги и смелости здесь недостаточно. Не спасет и сила. И даже очаровательность. Тебе достаточно только ступить на нашу территорию, в наш капкан - и капкан защелкнется.
Мало кого мы сами провожали до выхода под ручку, желая всех благ. То были исключения. Ты же - помеха, мясо, тень, корм.
Сначала ты удивишься, почему открытый минуту назад выход с запретной территории теперь зарос, как его и не было. Ты посетуешь на свою невнимательность и забывчивость и станешь искать другой. Блуждать по дикому саду, среди незнакомых тебе мраморных постаментов, фигур и арок, стараясь не сходить с дорожек и не приближаться к зданию, дабы не привлекать к себе внимание. А вокруг только сплошная стена и редкие люди, спешащие по своим делам и глядящие сквозь тебя. Выхода нет. Ты поймешь это, только когда будет уже слишком поздно, вот в чем шутка.
Но ты не из простаков и не из идиотов, в тебе есть та доля храбрости и изобретательности, которая поможет где угодно, только не здесь. И ты пойдешь прямо к зданию, вход в которое представляется тебе единственным выходом. В здании не может быть только одного входа, есть и другие, через которые ты сможешь уйти - так ты думаешь. Разумеется, в нем полно запасных, тайных и черных ходов. Но твой капкан уже захлопнулся.
Так просто обмануть охрану и служащих, прикинувшись одним из них. Еще этаж, и еще. Выше точно должен быть выход. Так просто дойти до черты, после которой ты встретишь нас. Мы упростили тебе эту задачу.
Миловидный и лоховатый человек на ресепшн безобидно и ласково спросит тебя, кто ты и куда ты идешь. Тебе нечего ответить, но, как мы уже говорили, ты изобретателен. Ты отбился от экскурсии. Ты надеешься, что в этот день здесь все же проходит какая нибудь экскурсия. Человек учтиво предложит проводить тебя. Ты облегченно выдохнешь, ведь если экскурсия вошла - значит она и выйдет. И ты вместе с ней.
Снова ты сильно удивишься, когда, уже у верхних этажей начнешь понимать, что экскурсант всего один и кто именно является гидом. Впрочем, мы не обманываем - ты хотел видеть тайны, что ж, смотри.
Ты увидишь все наши интриги и совещания с расстояния вытянутой руки, ты увидишь высших мира сего, зажатых нами в углы и опущенных до состояния, которое они никогда не выказывают на публике - мы проведем тебя прямо мимо действа. Ты увидишь тайную переписку, нечаянно оставшуюся на столах и личные, сокровенные вещи, оставленные в кабинетах - мы задержимся у каждой достопримечательности, чтобы ты успел прочесть и разглядеть.
Ты увидишь широкие и длинные лестницы, по которым никто не ходит и пятна крови на полу, которые подтирает везде успевающая уборщица.
Ты увидишь все наши тайны, все наши ужасы, за которыми ты пришел. Ты поймешь, что эта экскурсия бесценна, но тебе все же придется заплатить за нее цену.
Когда тебя оставят одного в темном помещении и к тебе явится человек, который начнет пытать тебя и от которого ты не сможешь скрыться, ты будешь кричать, но скоро поймешь, что стены звуконепроницаемы. Но это будет первое, обманчивое умозаключение. Тебя слышат. И наслаждаются. Но ты не прост, как мы уже говорили - ты будешь пытаться задобрить, договориться, обмануть - пока не поймешь, что это бесполезно. Ведь на ужасного монстра, который владеет миром, не действуют попытки подкупа и уловки.
Но он отпустит тебя. Не из жалости или не потому, что ты ему нравишься. Чтобы подыграть тебе.
Теперь ты будешь блуждать по коридорам в одиночку. Ты будешь идти медленно, ведь одна твоя нога сломана, а на теле зияют кровавые раны, заливающие красными брызгами пол. За тобой тоже подотрут.
У тебя появится надежда на спасение - расхожая мысль о том, что, если пройти наши "испытания", получишь награду. Осталось только разгадать последнюю загадку - найти выход. Но скоро ты поймешь, что ты ходишь кругами а вокруг - все та же сплошная стена. Но мы не будем усложнять тебе путь к конечной точке, мы ведь не жестоки. На тебя набросятся и будут рвать тебя на куски. Сначала один, потом второй, а затем и все. Мы не будем сразу налетать скопом, чтобы не ускорять процесс. Ведь нужно дать тебе насладиться тем, зачем ты пришел.
Ты сделал свой выбор, потешил свою отвагу - и теперь от тебя останутся ошметки и куски в одном из дальних углов, до которого ты успеешь добежать. Их вскоре уберут, а может быть, их успеет увидеть следующий экскурсант.
Пытаясь дотянуться до блестящей головы змеи, помни - она всегда голодна.

@темы: город, sceal'ta

---

сказка для детей

Город.

Я принесла разврат и кровь, теперь ваша очередь. Свет и чистота - это по вашей части. Хотя, здесь итак более чем светло. И без вас.
Только не надо начинать про то, что нас "разъединяют"...вы просто опоздали. Смиритесь.
И прекратите пытаться свалить ответственность на кого угодно, кроме самих драгоценных себя. Здесь у вас это не выйдет.
Ваши приходят ко мне, эти яркие и разноцветные....как гребаные гирлянды, воткнутые в розетку. Приходят выказать почтение, и остаются. Переходят на "темную" сторону. У нас есть выпивка и шлюхи.
Хоть залейся и заебись.

Меня саму порой это заебывает. Сколько можно тонуть в распутстве? Сколько можно обсаживаться и надираться? Сколько лет уже.... я могла бы начать оправдываться и заявить, что это все ради них, ради моего любимого города... Но нет. Я ведь и пришла сказать о том, что мне противно.
Вернее, не так... противно мне стать не успевает. Из "Ветра" на работу, с работы в "Ветер", убить парочку зазнавшихся или нерадивых, снова в "Ветер", ночью сорваться на работу.... хрена с два я остановлюсь. Но все же приходится.
Когда на одном из верхних этажей, в толчке, тебя одолевает слабость, тошнота и боль в теле как от побоев... когда ты забываешь, как стоять, зато разом вспоминаешь все выпитое и выкуренное... когда голову жжет изнутри, а из желудка подкатывает кровавая блевотина.... когда сознание вот вот отключится, но перед этим обостряется покруче, чем в трезвые дни...
"Devil's Flame" был многообещающим... он был чудесным. Наш дом, наш замок, наш бастион и полигон, тронный зал и зал пиршеств - он был всем.
Хотя, что я вру...
Мы взорвали его да и хрен с ним. Поделом жрущему людские души ублюдку, ха. Ровно на его месте теперь "Ветер". Более утонченное здание. Больше света и стекла. Меньше тяжелого массивного бетона, даже внутри. Легкость и изящество линий... словно парит над землей... свежесть.... так что ли втирал мне проектировщик?
В голове - грязь и смрад. Чернота и жар. Разврат и кровь.
"Ветер" пожирает с удвоенной силой. Не только гостей, но и хозяев. И почему я выбрала именно это название...
Белый кафель, белый умывальник, зеркало, на которое я не решаюсь взглянуть, мыло, стопка полотенец, приятный, не режущий глаза свет, голоса за дверью... они не должны знать, что ради них я плачу такую цену. Сейчас, только приду в норму...

@темы: город, sceal'ta

---

11.07.13

Я не ошиблась. Маскарад в разгаре. Я и жесткий лидер, и молчаливый аскет, и смеющийся придурок, и мудрый наставник и похотливый демон.
Похоть. Безудержная, бесконтрольная, но подкрепленная вросшими мне в кости навыками.
Когда ощущаешь каждую свою мышцу, знаешь, как и что делать. Видишь в зеркале голодный оскал сквозь совершенную милую улыбку. Похоть к самой себе. К своей красоте, к своему телу, которого так не хватает, которое такое желанное.
Похоть ко всему миру, который принадлежит коварному и прекрасному демону. Он же лидер.
Похоть к прекрасному, к любым проявлениям любви, к любви как к процессу.
Не грубая, но нежная в своей грубости, изящная в своей недоработанности, чистая в своей грязи, честная в своих обманах и снах.
Которая пронизывает все. Каждое движение.
Охотница с шелковой сетью. Они слетаются как бабочки на свет, а свет становится густым медом из ядовитых цветов. Они вырываются, они летят - чтобы мои когти снова впились в них. Чтобы хотеть меня. Чтобы заразиться моей похотью.Чтобы жить.

С дуновением ветра, с комьями земли, тонкими струями песка и дыма, с потоками воды и вина, с лучами света и вспышками огня и молнии - они идут ко мне, потоком обтекают меня, они здесь, они дают и забирают. Они слышат эхо далеких молитв. Когда все в сборе, приходит она. Сияющая тьма. Ее хочется наблюдать. Видеть. Контролировать. Потом она проходит в центр круга и начинает танцевать. Тогда я оживаю.
Они дышат на меня такими разными ветрами...
Те, кто давно умер, дают мне возможность...жить.

Сегодня она танцует танец похоти и страсти, чувственности и любви. Царапает бедра, живот и грудь. Дотрагивается до шеи. Перебирает волосы. Горячит и целует кожу. Прогибается и склоняется. Она продолжает наблюдать. Она ловит их взглядом. Они заражены - она здорова. Поразительно здорова, чиста и права.

Она отдает дань тебе и мне - Богиням и их созданиям - без Душ, но Божественным.
Она не тратит себя, она подпитывает себя, как Леди Воды и манит, как Леди Песка.
Она более быстра и сладка, чем Санд...
Чтобы потом снова нацепить на себя аскетичность и строгое белое...
Сквозь которые в груди будет биться ярко-алый, сочащийся кровью и вожделением Хагалаз.

Учи меня. Показывай мне. Говори со мной. Твои слова и танцы бесценны. Ты будешь жить вечно. Твоя судьба - моя. Теперь она принадлежит мне. И я благословляю тебя, дитя. Я дарю тебе тьму, удачу и легкость. Пей.

Ты так забавно вырывалась... хорошая. Милая. Умная.
- Не трогай меня! Не домогайся меня! Не возбуждай меня!
- ...А тебя это возбуждает?
Вопрос был лишним. Конечно, возбуждает, если я содрала с тебя кожу нежнейшими и аккуратнейшими поцелуями, чтобы добраться до самых тонких и чувствительных нервных окончаний, о которых никто и не подозревал.
Ты горела и истекала... но ты просто не умеешь справляться с этим. С этим вожделением... Не умеешь принимать его, пользоваться им. Такая нежная, такая милая... Ты оттолкнула меня, когда я уже успела насытиться. Раньше ты не посмела. Оттолкнула, чтобы потом видеть меня во снах. Все видят меня во снах. Тебя я тоже благословляю, мое дитя. Теперь ты тоже принадлежишь мне.

Меня стало так много, что теперь, кажется, будет достаточно. Всем. Всем хватит. И суровому холодному властителю, и миллионам детей, и голодным зверям и цветущим шутникам.
Мира хватит на всех и все получат осуществление своих желаний.
Мир распахнет легкие и задышит в ритм с вами.
Он даст надышаться каждому.
Полной грудью.

Я отдельно. Я рядом. Прячусь. В это время я делаю. Делаю хорошо. Правильно. Как должно. А потом я выхожу. Слова перестают значить. Значение обретают только изящные буквы... которые я вывожу на твоей коже. В них проглядывают линии моих глаз. Тонкие, изящные, глубокие.
Я снова затаюсь. Я спрячусь. Я буду наблюдать. Я ничего не пропущу. Я никогда не предам. Твой мир не развалится на части, он всегда с тобой.
Вечно.

---

сказка для детей

Annam

Чтобы спрятаться, достаточно выставить себя напоказ. И не стоять долго на одном месте. Вроде бы, все так просто и легко, а на деле... не лучшая идея - прятаться среди низов, когда тебя эти низы и ищут. Прогадала. Слишком устала. Промахнулась. Фатально.
К таким как я обычно не обращаются за помощью, советом, поддержкой. Вернее, к таким, в кого я вырядилась. Таких используют и держат за животных. Ни капли забавности, зато полная бутылка крепкой выпивки и почти полная свобода передвижений. Но всего этого оказалось недостаточно. На каком моменте я прокололась? Вернее, на каком моменте я начала патологически размышлять и сама себя завела в ад?

Известно, что, когда встречаются хотя бы двое из нас, их сущности просыпаются и усиливаются. А следовательно, обнажаются. Бережно проработанная оболочка уже не в силах сдержать подобное. Ничто не в силах.
Так меня нашли и "раздели". Нет смысла ломать голову о том, каковы были их мотивы. Мозг врывается уже от перечисления первых вариантов. Я просто оставлю это как данность, как свершившееся.
Обнаженная сущность не способна почти ни на что, кроме как выполнять свое предназначение. Особенно если обнажается резко и внезапно. Таков наш способ защиты и сигнала. Меня попросили - я отозвалась. Всего лишь попросили. Больше защитнице и не нужно.

Дом мне сразу не понравился. Обшарпанная деревянная развалюха допотопных времен. И было в нем что-то...знакомое. Казалось, когда-то я здесь уже была. И было "весело". Но, размышлять у меня теперь не было ни времени, ни сил, ни малейшего желания. Старая лестница не проскрипела под ногами ни разу, что странно. Со всех сторон на меня смотрели темные и освещенные зевы дверных проемов. Где-то чернела кромешная тьма, где-то были навалены покореженная мебель и мусор, не пуская в квартиру. Дверей не было. Сняли?... Выбили? Пара кошек пробежали мимо с верхнего этажа, словно гонимые чем-то. В одном из дверных проемов, почти на самом верху, я заметила движение и звуки.

- Останься, прошу...
- Я ухожу!
- Ты остаешься!
- Я ухожу!!!
Следом слышится рык и звук тяжелого удара. Спорят мужчина и женщина. На волю рвется мужчина. Он же, судя по всему, бьет.
Мне не интересна их распря, мне не интересны побои. Да я не должна ими интересоваться. Мне нужно просто остановить "беглеца". Вернуть его в теплое лоно квартиры, и, желательно, окончательно. Любыми способами.

Нет, здесь не часто сходят с ума. Здесь сумасшествие - всего лишь один из видов нормы. И отчасти в этом виноваты мы. Только вот вину мы признаем...необычно.

Пропахшая гнилью и грязью квартира. Похожая на истлевший гроб. А внутри - мертвецы. Жертвенно, просительно заломавшая руки женщина в драных обносках, грязные, испуганные лица детей, выглядывающие из комнат. Здесь тоже нет дверей. В полу, стенах и потолке прорехи. Кажется, стены не складываются внутрь только благодаря воле жильцов. Ближе всех ко входу - мужчина. Он и лучше всех выглядит. Высокий, темноволосый. Лица я не вижу, он стоит спиной.
Наш разговор короток и бесполезен, мужчина отталкивает меня и вылетает прочь из квартиры с сумкой в руках. Отвечает рыком, движется стремительно. Так, что я не успеваю распознать черт лица. Уже на лестничной площадке я ловлю его и зажимаю в углу. Силы не занимать, хоть я и чуть уступаю в росте. Моментально я перестаю быть для него предметом мебели и становлюсь врагом номер один. Но нет, не врагом. Всего лишь очередным препятствием. Но, вместо того, чтобы ударить, он откидывает растрепанные волосы с лица и смотрит мне прямо в глаза. Приближается. Он соображает гораздо быстрее меня, знает, какое оружие применить.

Мы почти забыли себя. Мы знаем, это знание во всей его чудовищной полноте хранится в дальних кладовых памяти и там покоится. Покрывается пылью и тускнеет с каждым годом все больше и больше. Раньше мы сверкали, словно драгоценные камни под ярким светом. Теперь мы - тени трущоб. Такие же, как все. Но, когда прорывает одного - прорывает и другого. Это наша природа.

Словно во сне, как при замедленной съемке, я вижу, как пальцы освобождают лицо от темных прядей. Теперь я вижу его черты и его глаза. Глаза. Что-то есть в них, на глубине, на самом дне, что-то рвется наружу, все стремительнее, что-то поглощает все вокруг. Он все ближе, я уже чую дыхание на своем лице. И - уже не чую. Ярчайшая, ядовитая зелень глаз разгорается на полную мощность, разрастается. Черные зрачки колеблются, дрожат, сужаясь в змеиные, и снова становятся привычными, человеческими.
- Теперь видишь?, - полурыком, полушипением вопрошает он, выделяя каждое слово, надавливая на каждую букву. Теперь он готов разорвать меня на части, если я не уйду с дороги. Как и все мы.
Наш.
Мой.

Кого я должна защищать, если я должна защищать от нашего? Кому я что-то должна, если я вижу нашего?

Страх. Дикий, дьявольский ужас пробирает до нутра, связывает внутренности в узлы, перешибает дыхание. Ужас тела от того, что наружу прорывается Душа. Я не могу видеть себя со стороны, но, уверена, я тоже претерпеваю метаморфозы. На это потребуется время, а пока я буду недееспособна. За это время он успеет сбежать. Необходимость задержать его пропала, она выжжена дьявольской зеленью, но ее замещает новая, порожденная совсем другими мотивами. Которые не поймут ни те, кто попросил меня о помощи, ни те, кто этой помощи ждет. Они тоже наши, но не мои. Да и он не поймет, если я, черт возьми, так и не смогу вымолвить хоть слово! А мне это нужно. Нужно. Разум рисует картины дальнейшего ужаса, который я сотворю, но теперь меня это не интересует. Теперь я действительно призрак, управляющий телом. Подобное мог бы чувствовать утопленник, решившийся наконец вдохнуть воду в легкие. Тем временем меня собираются уничтожить. Сейчас. Если я не...
- Не смей предавать то, чем ты живешь!, - я выдавливаю это из себя на рывке, на одном дыхании, судорожно выплевываю сквозь дрожь ужаса.

Души ужасны. Они стали страшны. В них уже нет прошлой романтики освобождения. Раньше они могли сосуществовать с телами, между ними был договор. Теперь же они обострились, ожесточились внутри клетки. Столь долгой клетки... Теперь встреча с ними даже для подобной сущности - смертельная опасность. Для простых людей же, безысходно спящих, это безоговорочное уничтожение. Мы стали тварями. Тварями во плоти, утерявшими способность к созиданию и оставившие лишь ненависть. Состоящие лишь из ненависти. Ненависти к этой клетке и надсмотрщикам. Ненависти и чудовищной силы. Мы потеряли способность к объединению. Мы стали живым оружием для всего окружающего, и для своих в том числе.
Тем не менее, я сумела спасти себя. Нашла слова. Чудом.

Он медленно отстранился, выпрямился, встал полубоком, косо поглядывая на меня. Сомневаясь. Но, наконец признал, что я не несу опасности. Теперь уже не несу. Пользуясь моим абсолютным ступором под действием трансформации, он проскользнул мимо и покинул дом. Вылетел на улицу яростным смерчем. Поверг в прах несколько построек и в кровавое месиво нескольких прохожих. И двинулся дальше по городу, оставляя за собой шлейф уничтожения. Все это я видела его глазами благодаря извращенной связи между нами. Все это я проклинала и воспевала во весь голос, рыдая от счастья.
А на меня смотрели полные ужаса глаза спящих.

@темы: sceal'ta, Annam

---

сказка для детей

Город спит. В колыбели теплых и холодных огней, он спит. В колыбели гор, рек и пустошей. Тихо дышит во сне скрипом колес и выхлопными газами. Кажется, его бетонная грудь тихо вздымается. Ветер томно и робко ластится к оконным стеклам. Если вглядеться в горизонт, можно увидеть ковер из тьмы и огней, уходящий вдаль, где огромным зеленым цветком расцветает...
Если прищурить глаза, огни смываются в цветные пятна.
По ночным дорогам прочерчены линии стремительных фар.
Кое-где мерцающе подмигивают неоновые афиши.
Холодный свет переливается в шпилях высоток.
Внизу хлопают двери. Иногда я слышу разговоры.
Черные фигурки движутся у входа. Биение сердца каждого отдается в моем сердце.
Вместе с биением сердца города.
Эта музыка сливается с той, что звучит из динамика рядом со мной. Тягучий джазовый напев, чуть с хрипотцой, с игривостью, с усмешкой. Отрывистые трубы вторят трубам заводов - выдувают мой дым, мой яд, мое дыхание.
Город спит.
Это прекрасно видно с верхнего этажа.
Теперь я понимаю тебя.
Зависать подолгу в кабинете, стоять у окна, до рассвета. Засунув руки в карманы, расслабив плечи. Но держа ту же гордую осанку, подняв вверх тот же гордый подбородок. Не окунаться в тихое бурление адского котла - покровительственно наблюдать сверху. Отсюда потрясающий вид.
По глазам скользнул свет прожектора. Пролетел вертолет, должно быть.
В музыку города добавляются новые ноты, новые сердца присоединяются к биению, пока не ощутишь его всеми костями. Пока не захватит дух.
Счастье душит, подобно ловкому ассасину. Накидывает удавку на шею и сжимает безжалостно, мгновенно, страстно... словно хватает стальной рукой вся громада, что под тобой. Словно живое существо. Которого нет - и которое везде. Но не убивает.
Город спит. Сейчас он даже душит лениво.
Еще немного - и кажется, что он течет и переливается, словно вино в бокале или огромная змея, свернувшаяся в кольца.
Действительно, змея. С поднятой кверху головой, на макушке которой я сейчас и стою. Исполинский монстр, только притворяющийся недвижимым бетоном, но готовый кинуться на врага внезапно и стремительно.
Сколько мыслей рождается в такую ночь в воспаленной за долгий день голове?
Сколько еще...
Город спит. Сейчас он спит даже днем.
Мы подарили ему это сладкий сон. Мы за него боролись.
Многие приходили сюда, восхищенные блестящей чешуей змеи и одержимые желанием поработить ее. Снять с нее шкуру и нацепить на себя. Только вот не учли они, что змея пожрет их скорее. Переварит плоть без остатка, перемолет кости и даже прах развеет по ветру. Она плотоядна. Она огромна, величественна и сильна - ей постоянно нужна пища.
А когда громадное чудовище не справляется - ему помогаем мы. Скидываем в глотки сточных канав и в голодные жерла плавилен готовые к употреблению трупы. Сотнями. Тысячами. Змее всегда мало. Нам всегда мало.
Город спит. Теперь он спит.
Я не чувствую биения только одного сердца - твоего. Ты так рядом - пара шагов и две двери - но все еще запредельно далеко. И так будет всегда. Ты сам - еще более голодное и могущественное чудовище. Когда-нибудь ты смежишь веки и разом погаснут все огни. Когда-нибудь, но не сегодня.
Город спит. Сонно подмигивает стеклом окон и витрин, когда на них попадает свет фар проезжающих мимо машин или прожекторов. Спим и мы.
Сытые затаившиеся звери транслируют тишину на каменные улицы, в сумрачные комнаты, искрящиеся светом залы и без того тихие кабинеты.
Нам скучно.
Нам всем. До последнего. Начиная от лениво размешивающего сахар в чашке с кофе служащего, кончая тобой.
Время течет размеренно, перетекая с часа на час, со дня на день, словно тягучая сладкая патока. Скучная сладкая патока. Мы ждем, пока оно застынет, замрет, как всегда бывает перед бурей. Тогда покажутся и клыки, и лезвия, и оскалы. И снова потекут реки, океаны жертв в ненасытную пасть змеи. Жертв, которые сами ступят в ловушку. Сами придут на заклание.
В последнее время они стали осмотрительнее. Разумнее. Трусливее.
И - пока город спит. Спим и мы. С открытыми глазами, уставившись на коварное подмигивание затаившейся змеи, слушая ее спокойное дыхание.
На последнем этаже вселенной.

@темы: город, sceal'ta

---

- Я в клетке, в гребаной клетке. Связана по рукам и ногам. И разрушить это клетку могу только я сама. Но этого знания недостаточно. Скажи, что мне делать? Просто делать? Ответь мне. Почему ты молчишь? И улыбаешься. Чему ты снова улыбаешься? Что мне делать?
- Любить...
-..."Любить"? Ты издеваешься надо мной? Ты - и о любви? Наверное...но зачем? И кого? Это шутка такая? Я должна это обдумать...
- ...Себя.


..."и я жду твоего слова. любого слова. которому я не смею перечить"