Двое.
Тонкие плотные пластинки ложатся на одеяло. Медленно. Напрягая мышцы руки, подавляя тремор, глубоко вдыхаю и выдыхаю перед каждой. Что за сюрпризы будут дальше?
Мы с тобой очень редко играем. Я боюсь с тобой играть. Но иногда это нужно.
Лица могущественных и сильных, изображенные на картах, смываются, затуманиваются. Ты перебиваешь их всех своих блеском.
Сидишь напротив и даже не смотришь на них. Смотришь на меня. Тихо улыбаешься. Ты уже знаешь, какой будет расклад. Я знаю, что ты знаешь, какой будет расклад. Но я понятия не имею, каким именно он будет.
На самом деле мы не играем. Ты рассказываешь мне историю, а я ее покорно слушаю. Историю, которую ты творишь. Ты вертишь ими, всеми нами, как хочешь. Ставишь на нужные тебе позиции, не интересуясь мнениями и возражениями. Ты так пожелал.
А я не могу противиться. Как и ты, я знаю, что так нужно.
И я не могу спросить о твоих мотивах. Мне не понять их никогда, даже изложенными в самом понятном виде.
На одеяло ложатся две карты - твоя и моя. Предательский тремор накатывает с бешеной силой, срывая весь самоконтроль к хуям. Твоя против моей. Ты ни капли не меняешься в лице, не двигаешься. Ты - монумент, я - трепещущая жертва в ловушке.
Карты выложены, назад пути нет.
Ты, выложивший мою карту, более слабую, забираешь обе себе. Ты отнимаешь все. Ты забираешь даже меня. В твоей руке медленно, но верно складывается идеальный расклад.
Отворачиваюсь и некоторое время глубоко дышу, до боли в легких. Ты даешь мне время. Не из жалости и понимания. Тебе это нравится.
Новые лица открываются и выкладываются. Ты сливаешь на выбывание сразу нескольких сильных мира сего. С твоей удачной комбинацией это не составляет тебе не просто никакого труда, но никаких усилий.
В третий раз вынуждаешь меня взять карту, которую я предпочла бы никогда не видеть.
Это уже привычно. Это было сотни раз. Я постепенно успокаиваюсь....
И все же я тяну карту медленно, словно раздумывая - а надо ли? Ты терпеливо ждешь, подстраиваясь под мой ритм, делаешь движение рукой позже и одновременно со мной спокойно кладешь свою. Две силы. Одна напротив другой.
Две силы, из тех основных, которые составляют основу нашего существования. Две другие находятся у тебя. Ты обезоружил меня.
Не в силах двинуться и отправить равные карты на выбывание, как положено по правилам, я смотрю на тебя. Осмеливаюсь поднять взгляд. Долго и пристально смотрю в твои глаза. По щекам катятся слезы. Не от ужаса или обиды - от восхищения.
Я уже не соображаю, что делаю. Будто во сне, уже без страха, выкладываю карты одну за другой. Теперь я перешла ту черту, после которой превратилась в покорное животное. Я просто делаю.
У меня осталось три карты. Все их я знаю. Одна незначительная, одна, что может меня спасти и та, которую я не желаю видеть. Только вот в каком они порядке?
Переворачиваю лицом вверх и выкладываю карту-спасение.
Ты выкладываешь мою карту. Они равны. Они выбывают. Теперь из сильных остается только твоя. И она у тебя.
Я разбита в пух и прах. Я побеждена без оговорок и поправок.
В голове шумит, мысли пропали.
Двумя последними ходами ты выкидываешь карту, которую я не желаю видеть в жесте жалостливого снисхождения и отнимаешь у меня незначительную.
Игра окончена.
Я редко иду на это, редко позволяю себе играть с тобой на мнимых равных основах. Даже на мнимых.
Но в такие минуты я понимаю, кто ты есть. И кто есть я.