Тронный зал Гадрахолла не имел в тот день ничего общего с тишиной, церемонностью или величием. Это было вместилище хаоса, адский котел невыразимого безумия, которое захлестнуло всех.
Гьялла скрылась задолго до, предчувствуя. Она не показывалась и не планировала. Сдалась перед напором, который не в силах сдержать даже Истина.
Молния тихо дрожала на полпути от своего законного трона, силясь подойти ближе, но одергиваемая животным страхом, ощущение которого никогда прежде не ведала.
Светлая была смелее - она еще верила в узы дружбы и самозабвенно подставлялась под колья чужой ярости, пытаясь если не удержать, то хотя бы смягчить их. Как часто она познавала кромешное бессилие - и она пила его снова.
Их люди рассеялись по залу, большинство на отдалении, скованные параличом ужаса, не решаясь даже на вопросы. Они покорно ждали расправы над соратниками, и эта покорность пожирала их, как сама смерть.
Четверо Высших распластались перед троном, лицами ко входу, коленопреклонные и сломленные. Высшие. Коленопреклонные. Одно это вызывало не поддающееся контролю смятение. Четверо старших Высших.
Они прибыли в тронный зал сразу же, как вернулись в Гадрахолл, как им и было велено. И теперь ждали.

За сутки до этого в тронный зал, явилась Рания, одна, вызвала их, выгнала остальных прочь, включая богов и долго говорила.
"Моя Темная убеждала меня. Она умоляла меня. Она пыталась. Пыталась все дни, пока была жива. Моя ошибка - я не послушала. Я глупа. Но вы - вы, стражи истины и света, почему вы не уберегли его? Что вы сделали, чтобы уберечь его?".
Ее слова и сейчас болью стучали в их головах.
" - Вы, четверо тварей. Вы отправитесь в Барн-Мор и убедите его уйти. Любыми способами, но добровольно. Он уйдет и будет рад этому.
- Как мы можем это сделать?!
- Меня это не интересует. Если же не выйдет - я вернусь сюда через сутки и вы будете здесь. И я уничтожу вас. Все в ваших интересах".

И она явилась, как и обещала. А они не смогли, как и боялись. Они снова не смогли и никто бы не смог, и она сама не могла. Но ее это уже не интересовало.
Кто-то должен был поплатиться, а она итак ждала сутки. Время истекло.

По пути к трону ее попыталась задержать только Рэн. В смелости ей не откажешь. Вцепившись в рукав, она буквально повисла на Рании, лишь замедляя ее железную поступь.
- Ты же просишь у них невозможного! Ты сама знаешь! Остановись, пока ты еще можешь! Я прошу, я умоляю тебя!

- Я приказала вам, свиньи.
Рания пропустила мимо ушей слова Рэн.
- Вы облажались, куски дерьма.
Рания не замечала противостояния.
- Вы - черви, пустота, мразь.
Рания не видела ее слез.
Рания цедила сквозь зубы, почти не размыкая губ.
Высшим нечего было ответить. От страха ли, от понимания...

- Ты готова пожертвовать четверыми нашими ради смерти одного?, - подала голос Дайна, - Ты настолько безумна, неужели настолько бездушна?
Рания лишь чуть повернула голову и лишь спустя время. Она привыкла к подобным словам, пусть даже и заслуженным.
- Ради жизни всех нас, готова.

Она уже склонилась над своими жертвами, вытянувшись длинной тенью, вглядываясь в их пустые глаза, словно змея, готовящаяся ужалить, как она делала всегда. Рэн надрывалась, силясь оттащить ее прочь. В отдалении кто-то рыдал, не выдержав. В какой-то миг двери зала распахнулись и по помещению рассыпались Темные, возглавляемые Дорианом. Кажется, здесь были все. Такого она не ждала. Впрочем, это было и не важно.
А вот Дориан так не думал. Избрав маску суровой настороженности, сам подобный затаенной буре, он проследовал через толпу к своей возлюбленной. Просто встал рядом. Он никогда не отвлекал ее от ее жертв, он просто был рядом.
- Оставь их. Они свое получили и получат вновь. Снова и снова.
Его голос был тихим, как всегда, подобным шепоту ветра. Большего и не нужно было. Она почти готова была поверить. Их двоих окружили Темные, оттеснив толпу. В мелькании их теней она увидела первозданную, любимую, принимающую Тьму, как и всегда. Но на этот раз Тьма сыграла с ней злую шутку. Если она умела шутить...

Нахлынувшее воспоминание выбросило ее из настоящего и перенесло в ветхую комнату на верхнем этаже Морана. Там, в центре начертанного на полу круга, она лежала, раскинув во сне руки, а у ее пояса поблескивала пустая чаша с ядом. Сюда она сбежала когда-то, не вынеся глумливой судьбы, спрятавшись от нее. Заперлась, начертила пепельный круг поглощения, выпила яд, который не убивал, а только отключал и позволила себе отдых-кому. Где-то ее искал Хэлл. Где-то ее искали Темные. А она спала, не видя снов, не видя наконец раздирающих кошмаров. А внутри нее в это время зарождалась новая жизнь - наполовину Темная, наполовину Высшая. Шэнерил.

Вынырнув из морока воспоминания, Рания на несколько секунд зажмурила глаза, моля, чтобы все это оказалось неправдой. Ложью. Просто кошмарным сном.
Но перед ней так же мертвенно ожидали участи Высшие. Так же тихо что-то говорил Дориан. Она не слышала ни единого слова.

Что-то зародилось в глубине ее глаз. Не зная ее, наблюдающие могли бы подумать, что это слезы.
Молниеносно вытащив из-за спины меч, она поразила всех. Криком, который не был боевым кличем или воплем ярости, которые могли бы сорваться с ее уст. Это был крик отчаяния, крик боли, крик ужаса.
- Вы отняли всё, что у меня было!
Все произошло слишком быстро. Легкий взмах тяжелейшим двуручником - и четыре головы слетели с плеч, обагрив белые одеяния кровавыми потоками, покатились по мощеному полу.

Она развернулась и двинулась к выходу, в Барн-Мор, вникуда. Одна. Из ее глаз катились настоящие, нереальные слезы.