Приходи, мы ждем тебя.
Приходи из любых мест, приходи снова и снова.
Золотой дом будет ждать.
Тебе откроются врата - уже открываются. Здесь нет дорог, только вход.
Сюда не добраться по извилистым тропам, заваленным бурьяном.
Сюда можно только войти.
Ты будешь лететь среди тумана и блеска, цветов и листьев.
Водоворот, туннель сияет и завихряется, несет тебя вперед и вперед, расширяется и вот...
Ты уже внутри.
Почему он золотой?
Творение одного дня, он такой, какой он есть.
Не страшась, войди в прихожую. Не торопясь, поброди по залам и галереям.
Только не заходи слишком глубоко - здесь легко заблудиться.
Потеряй взгляд на бесконечных витых безделушках, лампах, креслах, шкафах.
Старайся не трогать их.
Встреть у выхода ссохшуюся старуху в черном балахоне, со светящимися голубым глазами.
Не пугайся ее - она всего лишь предмет мебели.
Но и не подходи близко.
Коридор слева от входа ведет на просторную веранду. Там всегда дует прохладный свежий ветер. Не задерживайся там.
Тебе здесь можно все.
Кроме того, что нельзя.


Обезумевший осенний лес жрет не давясь. С посеревших веток капает вода. Небо темнеет, собирается вечер, но все никак не настанет. Размокшая земляная жижа затрудняет шаги. Ноги тонут в ней, но вот бежать легко. Лес тих, как могила, но внезапные неклассифицируемые звуки с разных сторон бьют по мозгам. Хотя раз за ними должно последовать нападение. Его нет. Это дерьмо играет с нами. Под конец мы не выдерживаем и бежим. Бежать легко.
Пытаемся переговариваться на бегу, но слушать важнее.
Никто не показывается.
Спиной к спине - встаем.
Надоело.
Чем бы оно ни было - у нас гораздо больше, чем две пары глаз.
Заметим.
В воздухе свистит стрела и вонзается в дерево позади меня.
Промазали или дразнят?
Мелкий дождичек задолбал.
Столько готовности и ни одного видимого врага.
- Плевать, идем дальше.
- Да я с места не сдвинусь, пока не пойму, что за блядский нахр...!
- Идем, говорю. Хрен они нас поймают, а мы их - запросто. Стреляют - значит близко.
Дориан тянет за руку. Надменный, настойчивый ублюдок.
Уперто мотаю головой, но все таки бегу.
Вроде всего пара шагов - только за низкие кроны - и вот уже мы видим сет и столпотворение.
Еще лучше.
Кажется, что подростки. Сидят за деревянным столом у покосившегося дома, что-то пьют, едят. Из дома орет музыка, некоторые заходят внутрь или наоборот. Ни у одного нет оружия. Шаг вперед. Нас вообще не видят.
Краем глаза вижу, как Дориан оценивает обстановку, примеривается. Кого здесь резать - не важно.
Но они нас не видят.
А ведь мы совсем близко.
- Стой!
Резко оборачивается, склоняет голову. Ждет.
Я вглядываюсь.
- Стою. А дальше?
- Да это же... это же гребаный сон!
- Какой еще сон?
- Мой!
Выхожу из тени дерева и пытаюсь схватить за шиворот первого подвернувшегося подростка. Рука проходит насквозь.
- Твою мать.
- И какого черта здесь твой блядский сон?
Оборачиваюсь, пожимаю плечами.
- Вот теперь я злая.

Что бесило больше - дурацкий лес или наши сны, которые мы находили один за другим, как лагеря палаточников?
Все это должно было быть чем-то и должно когда-то кончиться. И с первым и со вторым были затруднения.
- Если это Эстер, я... я ее...
- Что? Убьешь?
- Завали и шагай.

Наконец мы вышли на дорогу. Она была сухая, словно дождя и не было. Сухая и пыльная. Поздний вечер вдруг сменился полуднем.
- Ну хоть какое-то новшество в пейзаже, - Дориан меланхолично пнул камушек, лежавший на дороге.
- Развлекайся, развлекайся. Если это Эстер...
- Это не она.
- Это еще почему?
- А ты посмотри.

Через сотню метров дорога слева круто убегала вниз, открывая путь на пустынную равнину, застланную туманом. Только вот там был не только туман. Там собиралось... воинство?


Муния Идалир никогда не была для меня уем-то близким или желанным. Она всегда была неопознанным. Величайшая тайна, наверное.
Мы взяли ее имя, но были связаны и кое чем большим, и в то же время - абсолютно ничем.
Первые, подумать только, Первые. До сих пор не знаю, кто они такие.
Те, кто были нами до того, как появились мы. Изначальные мы. Бесконечно далекие, абсолютно далекие.
Мне всегда казалось, что она исчезла после падения первого мира. Осталась как память и фантом.
А что если этого падения никогда и не было?
Никогда не представляла, как общались бы мы, если бы встретились.
Казалось, плюнули бы друг другу в рожи.



Белые, абсолютно белые. Что-то было в них от Высших. Но они были абсолютно не похожи на Высших. Абсолютно белые в белом тумане, плоть призраков. Чистые. Вопяще чистые.
К нам приближался один всадник. Конь его тоже был абсолютно белым, включая упряжь и глаза. И на них не садилась даже пыль.
Я должна была его узнать и бесилась еще больше оттого, что не могу. Я же знаю их всех!
А вот Дориан узнал сразу. Ну еще бы.
Всадник приблизился и изрек что-то. Мы не поняли ничерта. Ну разумеется, язык Первых, который никто не знает, кроме них.
Всадник указал рукой на свою компанию, что заполнила всю равнину. Приглашая.
"Ты же знаешь, она умеет копировать образы"
"Но не их же!"
"Мы не знаем, чему она научилась"
"Только не этому"
"Все равно хрена с два я верю"
Впрочем, Дориан тоже не верил. Он был ошеломлен и бодрился.
Мы могли бы спросить, почему здесь. Почему сейчас и все остальное... Мы могли бы, и получили бы ответ и поняли бы его. Единые сущности всегда найдут способ. Но мы опасались.
Вскоре за Грэсслом подтянулась и сама Муния. Меня удивило, что она не взяла свиту. Видимо, ей нужно было наше расположение.
Я смотрела в ее лицо, не в силах оторваться. Я всегда знала, как оно выглядит, но никогда не видела своими глазами наяву. Широкие скулы, тонкие губы, суженные глаза, ядовитые, многоцветные - пылающие синий и зеленый. И - абсолютно никакой жизни в лице, будто хорошо напудренный мертвец. Никаких эмоций, мыслей, намерений в этом лице не было. Маска. Чистая, чистейшая маска. От них обоих разило такой режущей чистотой, какой не бывает и у богов.

Она хотела говорить со мной. Она хотела что-то предложить. Отдать. Или же присоединить меня к себе? Нас?
Она говорила, не затыкаясь, не обращая внимания на то, что я не понимаю.
Грэссл кружил рядом с Дорианом.
Были бы это не они - мы бы решили, что готовятся нападать.
А мы снова стояли спина к спине, максимально внимательные.
Никто никогда не рассказывал нам, как относиться к явлению Первых. Потому что ранее явлений не было.
И все таки эта змея, не останавливая одуряющий монолог, сумела извернуться и дотронуться до Дориана. Всего лишь легкое касание груди кончиками пальцев, но его хватило.
Я тысячу раз видела, как нахлынывает память на проклятых, заставляя их лицезреть миры за мгновение, как она скрючивает их, прибивает к земле, вызывает невыносимую боль. Слабые от этого умирают. То, что произошло с Дорианом, напомнило мне как раз это.
Странно, но прошло это очень быстро, после чего он кивнут Первым, моментально открыл путь и вернул нас в Барн. Похоже, для него все стало ясно.


Лучше бы я не спрашивала, что она сказала ему. Ответ пришел не словами - он пришел ударом ее памяти. Будто записанное на "пленку" Души сообщение.
Она предлагала помощь.
Говорила, что приведет своих, когда мы начнем атаку Эстер.
Всех.
Первых.
Она предлагала нам двоим идти с ними, в их обитель. Говорить.
Дориан считает, что мы правильно не согласились.
Так же читаю и я.


- Кто вообще это построил?, - Рэд засмотрелась назад и хорошо приложилась головой к трубе.
- Вперед смотри, дерганная, - Шэн, идущая за ней, вздохнула.
- Может вы обе заткнетесь и ускоритесь?, - прикрикнула на обеих Аэлин.
- А ты не ори. Тут эта, между прочим. Акустика., - Рэд звонко постучала ногтем по трубе.
Трубами было пронизано все. Каждая стена, потолок и иногда пол.
Катакомбы под Ветром нашла Рэд, случайно. Было похоже на канализацию, но канализация у Ветра была другая, Рэд ее видела. А это место она решила показать тем, кто первый подвернулся. А так же, одно конкретное помещение, где Рэд уловила след Рании.
- Вот, здесь.
Рэд втянула носом воздух, словно это что-то бы дало. Они уперлись в тупик, оканчивающийся здоровенным вентилятором в стене. Он не работал. Под ногами текла холодная вода.
Аэлин прошла вперед, растолкав младших, настроилась на след.
- Ну была она здесь, и что?
- А то, что нам не сказала. Что это вообще за срань?, - Рэд вгляделась в воду под ногами.
Шэн молча уселась на толстую трубу у стены.
- Ну и что, что не сказала? Она не обязана.
Рэд опасно прищурилась.
- Что-то ты в последнее время часто ее выгораживаешь.
Аэлин сощурилась опаснее.
Шэн скучающе закатила глаза.
- Да брось, Аэлин, не зря же мы сюда час перлись. Расскажи.
- А с чего вы взяли, дети мои, что я знаю? Может у нее тут... комната уединения.
- Ага. Уединения. У Рании, - Рэд, не в силах найти себе занятие, отковыривала штукатурку от стены, - Можешь по следу определить, че она тут делала?
- Тебе еще не надоело получать за любопытство, Рэд?
- Нууу... Рании же тут нет. А ты меня не сдашь.
- Сдам, - Аэлин сложила руки на груди.
- Ну и сука же ты, а... Слушай, а правда, что они с Мунией встречались?
- Не знаю. Ты меня сюда привела, чтобы вопросами до головной боли довести? Отстань от меня и займись делами, кусок недоразумения, - Аэлин развернулась и гордо пошагала прочь.
Рэд бросила взгляд на Шэн и хихикнула.
- Вот это уже больше похоже на нашу Аэлин. Вот Ранию она вечно так же гоняет. А тут иж ты, выгораживать взялась... Да проваливай в жопу, сука!, - Рэд швырнула в проход кусок бетона, который отковыряла от стены.
- Вот станешь Первой, тебя так же гонять будет, - Шэн впервые за все время усмехнулась.
- Ага, самой небось обидно, что ее очередь мимо обходит, - Рэд заржала, - Давай что ли след изучим.
- Может не стоит?
- Стоит, Шэн, я тебе говорю. Иначе тебе будет слишком скучно идти обратно.


- Как назовешь его?, - Рания окинула взглядом золотой дом, - Такому месту нужно название.
Громада, выстроенная на границе Барна, не вписывалась ни в пейзаж, ни в атмосферу. Темным нравилось. Встреть врага ошеломлением или что-то вроде того.
- Может... никак?, - Дориан ехидно вкинул бровь.
- А как же величие?
- Знают имя - знают суть. Называют имя - одолевают силу. Зачем?
- Значит они будут называть его просто "золотым домом".
- Пусть. Пусть называют как хотят и ломают головы, почему так.
Рания довольно помолчала, а потом кивнула в сторону дома:
- Мне нравится, что ты придумал с защитой.
- Изощряйся и властвуй.
- Чего?, - Рания хохотнула.
- Ничего. Это ты во сне изрекла.