Смерть - это с ними, ибо мы - не узрим.
Дети.
В который раз уже просыпаюсь в странных рисунках на теле. кажется, сквозь полусон я видела такие же на потолке. В который раз просыпаюсь вечером. Синеватая холодная граница - оконное стекло. За ней - величие, холод и сумрак. Здесь - тепло, запах выпечки и мягкие разговоры. Но тянет в холод. Он затягивает в себя.
Просыпаюсь оттого, что тонкая, наполненная соками веточка щекочет шею. В небе тихий гул солнца и насекомых. Легкий туман. Улыбаюсь. Травяной запах бьет в ноздри. Скоро все зальет кровь.
Просыпаюсь от криков. Они режут уши. Резкая острая боль пронзает голову. Вчерашний туман еще не выветрился из головы. Запах старой, гниющей мебели, жарящейся пищи и перегара. Выхожу из плена пропахшей разложением квартиры, держась за бетонные стены. Кидаю взгляд в зеркало. Кидаю его в небо. Стекло и жизнь разлетятся на осколки - небо никогда.
Просыпаюсь от тревожного сна. Воск, роза, лаванда, бумага... запахи. которые возвращают в реальность. Руки в крови. Пол в крови. Убирать все следы и бежать, бежать, пока не поздно.
Просыпаюсь в могиле. Среди вороха белых саванов, что зовут простынями. В деревянном горбу, что зовут кроватью. Все - гробы. Шкафы - гробы, полки-гробы, столы-гробы, даже двери-гробы. И в каждом по трупу.
Просыпаюсь и начинаю с кофе. День обещает быть удачным, если постараться и взять себя в руки. Взять себя в руки. Чашка дрожит в тонких пальцах. День обещает быть просто замечательным.
Просыпайтесь, дети... Просыпайтесь.
В который раз уже просыпаюсь в странных рисунках на теле. кажется, сквозь полусон я видела такие же на потолке. В который раз просыпаюсь вечером. Синеватая холодная граница - оконное стекло. За ней - величие, холод и сумрак. Здесь - тепло, запах выпечки и мягкие разговоры. Но тянет в холод. Он затягивает в себя.
Просыпаюсь оттого, что тонкая, наполненная соками веточка щекочет шею. В небе тихий гул солнца и насекомых. Легкий туман. Улыбаюсь. Травяной запах бьет в ноздри. Скоро все зальет кровь.
Просыпаюсь от криков. Они режут уши. Резкая острая боль пронзает голову. Вчерашний туман еще не выветрился из головы. Запах старой, гниющей мебели, жарящейся пищи и перегара. Выхожу из плена пропахшей разложением квартиры, держась за бетонные стены. Кидаю взгляд в зеркало. Кидаю его в небо. Стекло и жизнь разлетятся на осколки - небо никогда.
Просыпаюсь от тревожного сна. Воск, роза, лаванда, бумага... запахи. которые возвращают в реальность. Руки в крови. Пол в крови. Убирать все следы и бежать, бежать, пока не поздно.
Просыпаюсь в могиле. Среди вороха белых саванов, что зовут простынями. В деревянном горбу, что зовут кроватью. Все - гробы. Шкафы - гробы, полки-гробы, столы-гробы, даже двери-гробы. И в каждом по трупу.
Просыпаюсь и начинаю с кофе. День обещает быть удачным, если постараться и взять себя в руки. Взять себя в руки. Чашка дрожит в тонких пальцах. День обещает быть просто замечательным.
Просыпайтесь, дети... Просыпайтесь.