Смерть - это с ними, ибо мы - не узрим.
Я стала такая тихая, опиздахуительно тихая. Шо любой, мать его ебсти, Думат, мне позавидует. Даже могу теперь рассказывать, как выпущу кишки, полушопотом. Или не взвизгивать от всякой резкой фигни. Или вообще молчать. Совсем молчать. Как будто что-то нервно орущее во мне взяло и сдохло.
Зато взамен этого самого выросло нечто другое, как ебаный саженец в плодородной почве. Я могу молчать две недели, а потом, не стесняясь, орать на улице. Гроулом. Просто идти по своим делам и орать. Например, в последний раз было "ДА СДЕЛАЙТЕ В ЭТОМ СРАНОМ ГОРОДЕ УЖЕ НОРМАЛЬНЫЕ ДОРОГИ, УБЛЮЛКИ ЛЕНИВЫЕ, ГОСПОЖЕ НЕ УДОБНО ИДТИ, ПОКА Я ВАС ВСЕХ НЕ ПЕРЕЕБЛА". Еще можно встать посреди ночи и пойти щупать рожи, которые смотрят из темноты. Вчера я именно это и сделала. Они были мягкими и очень быстро убежали в страхе. Еще я не могу слушать музыку. Вообще никакую. Ни просто, ни сложно, ни с женским вокалом, ни с мужским, ни оперу, ни электронщину. Вся она вызывает у меня ярость до скрипа в зубах, поьому что ассоциативно уносит меня к песням Рании, которые я в последнее время слышу слишком часто. Вся музыка слишком похожа на них, вся. А ведь когда-то я под нее засыпала... Но Рания не тупая, хоть я еще раз сто успею ее таковой назвать. Но нет, она понимает, что палиться нельзя. Поэтому я стала доброй для всех, кто может посмотреть косо. Терпимой и, блять, заботливой. Глажу по головкам, говорю ободряющие слова и что им все показалось. Или молчу. Все резко стали для меня детками - глупыми, непутевыми, милыми детками. Теперь это больше не распространяется только на животных и маленьких девочек. А еще меня воротит от жратвы. Вся жратва, сожранная по привычке, тут же отрыгивается отправляется Трансвеститу. Уж не знаю, чего с ней потом делает он... надеюсь, тоже куда-нибудь девает.

Как же фонит-то, госпади, как фонит...

@темы: Рания