Смерть - это с ними, ибо мы - не узрим.
15.07.15
В тишине трескается стекло и тонкие струйки стекают по рукам, на пол осыпается сияющий порошок. Тишина требует, чтобы ее разорвали.
Вина всегда больше, чем выпивается. Мы пьянеем гораздо раньше, да так, что страшно. Мы пьянеем мгновенно, стоит только вдохнуть дым, сплетенный с холодным воздухом. Мы пьянеем, и, неровными шагами пускаемся в танец.
"А теперь послушайте историю о том, как все было на самом деле".
Все рассаживаются вокруг костра и затаивают дыхание. Это история, от которой можно плакать, но никто не плачет. Все смотрят прямо в огонь и он сушит их слезы.
"Если ты позовешь, он придет. Сегодня они все приходят".
Кто-то застывает раньше других. Вглядываясь в пламя, забывает себя и всех, глаза его стекленеют и обращаются в сияющие камни. Тянет руки к огню, шепчет, подавляя ком в горле и - уже не боится.
Сухая трава колет спину - другой лежит, растянувшись на земле и наблюдает, как черный дым струится в небо причудливыми фигурами. У земли холоднее - здесь ветер овевает лицо, здесь лучше слышны песни - они стучат по костям неповторимым гулом. Словно из-под земли.
Кто-то не может выпутаться из танца, намертво заблудившись в нем, всё кружа и кружа вокруг костра, всё сужая круги...
А кто-то, ни разу так и не сдвинувшись с места, не останавливает повествование ни нам миг, вплетая его в песню, шутя опасно и надменно, рассказывает в лицах и всем кажется, что лица его меняются.
Дым полностью заполняет легкие, голову жжет холод, ноги ступают по углям, тело невесомо - его нет. Вино льет по коже вверх, взлетая в небо, расцветая там вместе с ярчайшими искрами.
В тишине трескается стекло и тонкие струйки стекают по рукам, на пол осыпается сияющий порошок. Тишина требует, чтобы ее разорвали.
Вина всегда больше, чем выпивается. Мы пьянеем гораздо раньше, да так, что страшно. Мы пьянеем мгновенно, стоит только вдохнуть дым, сплетенный с холодным воздухом. Мы пьянеем, и, неровными шагами пускаемся в танец.
"А теперь послушайте историю о том, как все было на самом деле".
Все рассаживаются вокруг костра и затаивают дыхание. Это история, от которой можно плакать, но никто не плачет. Все смотрят прямо в огонь и он сушит их слезы.
"Если ты позовешь, он придет. Сегодня они все приходят".
Кто-то застывает раньше других. Вглядываясь в пламя, забывает себя и всех, глаза его стекленеют и обращаются в сияющие камни. Тянет руки к огню, шепчет, подавляя ком в горле и - уже не боится.
Сухая трава колет спину - другой лежит, растянувшись на земле и наблюдает, как черный дым струится в небо причудливыми фигурами. У земли холоднее - здесь ветер овевает лицо, здесь лучше слышны песни - они стучат по костям неповторимым гулом. Словно из-под земли.
Кто-то не может выпутаться из танца, намертво заблудившись в нем, всё кружа и кружа вокруг костра, всё сужая круги...
А кто-то, ни разу так и не сдвинувшись с места, не останавливает повествование ни нам миг, вплетая его в песню, шутя опасно и надменно, рассказывает в лицах и всем кажется, что лица его меняются.
Дым полностью заполняет легкие, голову жжет холод, ноги ступают по углям, тело невесомо - его нет. Вино льет по коже вверх, взлетая в небо, расцветая там вместе с ярчайшими искрами.