Смерть - это с ними, ибо мы - не узрим.
из темного леса мы родились, в него и уйдем.
уйдем при жизни, не призраками.
в тот или иной. он вообще бывает иной?
мы разрезаем запястья и выпускаем в воду кровь, в воду маленькой давно стоячей лужицы.
кровь уплывает вертлявой змейкой, всасывается куда-то в землю.
вливается в ручьи и твои реки.
и мы теперь - всюду.
слышим каждый шорох, видим каждую тень.
"вот ты ими и займешься", - говоришь ты мне про реки.
ты их боишься, я нет.
может не боишься, может просто не любишь.
почему - мне дико интересно, но пока не спрашиваю.
как нибудь потом, когда тишина будет настолько плотной, что звуки в ней начнут что-то значить.
ржавый разьебанный вагончик посреди ветвей.
что-то напоминает, и это забавно.
как еще одна река, втекшая в бесконечность. в точку, которая бесконечность.
стука в дверь они не испугались, а меня - да.
по-моему они себя уговаривают, что он лапочка.
говорю им "что угодно делайте, любой ценой, любыми способами, хоть землю жрите, хоть ноги целуйте - но чтоб он вас отсюда не выпускал".
кивают, понимают. что-то мысленно планируют и немного боятся.
тут все на удивление понятливые.
Карамель выебывается, но ему норм.
не знаю, откуда я это знаю.
может потому что он всегда выебывается.
по крайней мере, уходить не собирается.
да и пусть попробует.
главное - не впадать в напряжение.
я невольно пытаюсь повторять за ним - держать это все.
предназначение и чуйка все таки не дают покоя.
но оно нельзя.
я такое не удержу, только уроню позорно.
оно не треснет, но будут последствия.
поэтому главное - лечь на воду и просто закрыть глаза.
сам все сделает.
брать и молчать.
рук не хватает, чтобы обнять все.
и не надо торопиться.
плохо, что мне приходится напоминать себе об этом.
думать вообще вредно. начинаю думать - и все становится грязным. я думаю как-то... не так.
все спланировать, все предусмотреть, проконтролировать, обезопасить и организовать.
это все раночьи яйца.
видимо, мне нужно периодически напоминать, что не надо.
долго же переучиваться.
но у меня успехи, все такое.
уйдем при жизни, не призраками.
в тот или иной. он вообще бывает иной?
мы разрезаем запястья и выпускаем в воду кровь, в воду маленькой давно стоячей лужицы.
кровь уплывает вертлявой змейкой, всасывается куда-то в землю.
вливается в ручьи и твои реки.
и мы теперь - всюду.
слышим каждый шорох, видим каждую тень.
"вот ты ими и займешься", - говоришь ты мне про реки.
ты их боишься, я нет.
может не боишься, может просто не любишь.
почему - мне дико интересно, но пока не спрашиваю.
как нибудь потом, когда тишина будет настолько плотной, что звуки в ней начнут что-то значить.
ржавый разьебанный вагончик посреди ветвей.
что-то напоминает, и это забавно.
как еще одна река, втекшая в бесконечность. в точку, которая бесконечность.
стука в дверь они не испугались, а меня - да.
по-моему они себя уговаривают, что он лапочка.
говорю им "что угодно делайте, любой ценой, любыми способами, хоть землю жрите, хоть ноги целуйте - но чтоб он вас отсюда не выпускал".
кивают, понимают. что-то мысленно планируют и немного боятся.
тут все на удивление понятливые.
Карамель выебывается, но ему норм.
не знаю, откуда я это знаю.
может потому что он всегда выебывается.
по крайней мере, уходить не собирается.
да и пусть попробует.
главное - не впадать в напряжение.
я невольно пытаюсь повторять за ним - держать это все.
предназначение и чуйка все таки не дают покоя.
но оно нельзя.
я такое не удержу, только уроню позорно.
оно не треснет, но будут последствия.
поэтому главное - лечь на воду и просто закрыть глаза.
сам все сделает.
брать и молчать.
рук не хватает, чтобы обнять все.
и не надо торопиться.
плохо, что мне приходится напоминать себе об этом.
думать вообще вредно. начинаю думать - и все становится грязным. я думаю как-то... не так.
все спланировать, все предусмотреть, проконтролировать, обезопасить и организовать.
это все раночьи яйца.
видимо, мне нужно периодически напоминать, что не надо.
долго же переучиваться.
но у меня успехи, все такое.